— Я стараюсь.
— Держи себя в руках и делай свою работу. Делай свою чертову работу.
Ноа почувствовал, что Джулиан обращается не только к нему, но и к себе. Его плечи напряглись, шея затвердела. На лбу пульсировала вена.
Мысленно он затолкал все это вглубь — ужас и отвращение, страх и тревогу. Он знал, как это делать. Знал, как держать все чувства, слишком темные и болезненные для анализа, где-то в глубине, где не нужно их ощущать или думать о них.
Так он прожил последние пять лет без Ханны.
Ноа удалось кивнуть. Кто-то должен продолжать, кто-то должен исправить ситуацию. И этим кем-то должен стать он. Он и Джулиан.
— Ты прав.
— Мы — копы. Хорошие парни. Мы прижмем этих отморозков к стенке.
— Джулиан… — Момент неподходящий. Но здесь, в окружении всех этих смертей, он должен спросить. — Мы с тобой по-прежнему друзья? Ты и я?
Джулиан взглянул на него. Его глаза смягчились.
— Ты не сможешь потерять меня, даже если захочешь. Это ты и я. Так было всегда. Я прикрою тебя, Шеридан.
Ноа оттолкнулся от стены и заставил свои ноги выпрямиться. Он поправил рукоятку «Ремингтона», его руки вспотели, несмотря на прохладный воздух в церкви.
— Ты в порядке? — спросил Джулиан.
Он кивнул.
— Да.
Он совсем не в порядке. Далеко не так. Ничто из этого нельзя назвать порядком.
Но он встал на ноги. Этого должно быть достаточно.
Все чувства пришли в состояние повышенной готовности, Ноа последовал за Джулианом из зала общения по последнему коридору. Только четыре комнаты оставались не зачищенными. Три подсобки и главная кладовая для продуктов.
Четыре комнаты, где предстоит узнать судьбу его друга.
Они держали оружие наготове, постоянно мечась туда-сюда, тени вздрагивали и дрожали, тьма сгущалась прямо вне досягаемости лучей их фонариков.
Ужас был вполне осязаем. Живое, дышащее существо, притаившееся позади него, рыскало прямо за ним, его прогорклое жадное дыхание обжигало шею Ноа.
Он вздрогнул. Ощущение не рассеялось. Более того, оно усилилось.
Его внимание привлек какой-то шорох.
Ноа и Джулиан замерли.
Мягкий шорох ботинок по кафелю. Он доносился откуда-то спереди.
Джулиан жестом указал на ствол своего дробовика. Ноа молча кивнул.
Они пригнулись, держа оружие наготове. И вместе крадучись двинулись по коридору.
Глава 52
Ноа
День седьмой
Ноа двинулся вдоль стены, держа «Ремингтон» наготове, пульс гулко отдавался в ушах. Джулиан бесшумно двигался впереди него.
Дверь в пяти ярдах впереди справа стояла открытой. Вторая дверь дальше слева вела в общественную кладовую.
Ноа и Джулиан расположились слева от дверного проема, Ноа присел на корточки, прицелился, Джулиан встал над ним, наготове.
Осторожно облокотившись на край дверной коробки, Ноа с ружьем в руке осмотрел помещение.
Полки с едой и припасами. Рис, фасоль и пшеница высыпались из мешков и пластиковых контейнеров, пробитых пулями. Холодный воздух проникал из разбитого окна вдоль дальней стены.
В задней части комнаты рядом с окном человек в черной лыжной маске сгорбился над стопкой складских ящиков.
Он испуганно поднял голову.
— Полиция! Не двигаться! — закричал Джулиан.
Подозреваемый бросился к автоматической винтовке, прислоненной к полке в нескольких футах от него.
Адреналин в крови Ноа забурлил. Он вбежал в комнату, пригнувшись, и выстрелил по ногам мужчины. Контейнер разорвался в закрытом помещении. Осколки плитки взлетели вверх и осыпали голени подозреваемого.
Мужчина отпрыгнул назад, громко ругаясь.
— Руки вверх! — крикнул Ноа сквозь звон в ушах, уже досылая в патронник еще один патрон. — Сейчас же!
Мужчина поднял обе руки. Его лыжная маска была задрана и надвинута на лоб. Всклокоченная коричневая борода. Болезненная, покрытая пятнами кожа. Пожелтевшие зубы. Рэнди Картер — тридцать два года, наркоман, дилер и бывший заключенный. По прозвищу Никель.
Никель накинул одеяло на оконную раму и поставил у стены несколько пластиковых контейнеров для хранения. Через окно Ноа разглядел снегоход, припаркованный неподалеку, и задний прицеп, забитый церковными контейнерами с едой.
Его оставили здесь. Возможно, намеренно, чтобы он мог украсть больше припасов. А может, случайно в хаосе.
Какой бы ни оказалась причина, сейчас он стоял здесь.
— Эй! Ты выстрелил в меня! — Никель держал руки поднятыми, прыгая на одной ноге. На его левой голени расцвело несколько пятен крови от осколков плитки.
Гнев и отвращение пылали в груди Ноа. Этот отморозок превратился в кровавого убийцу. Худшего из худших. Он нес ответственность за резню в церкви.
В этот момент Ноа пожалел, что не выстрелил в него. Прямо между глаз.
— По-моему, ты в порядке, — сказал Джулиан. — Встань на колени.
Они с Ноа прошли дальше в комнату, держа наготове огнестрельное оружие. Битое стекло хрустело под их сапогами, пол залило сиропом из разорвавшихся банок.
— Я здесь работаю! Я волонтер, помогаю раздавать все это дерьмо, — бешено заговорил Никель. Его растерянный взгляд метнулся к винтовке. — Просто пытаюсь защититься от сумасшедших, которые напали на нас. Вот и все!
— Мы прекрасно знаем, кто ты такой! — прошипел Джулиан. Он дрожал, его лицо покраснело и покрылось пятнами от ярости. — Ты думаешь, мы настолько глупы, что не узнаем тебя?
Расфокусированные глаза Никеля сузились.
— Эй! Я…
— На пол! — заорал Джулиан. — Живо!
Никель бросился за оружием, одновременно протягивая руку за спину.
Инстинктивно Ноа потянулся к спусковому крючку.
Ответный выстрел расколол воздух.
Никель опустился на колени. Он схватился обеими руками за грудь. Кровь расцвела и растеклась по его куртке. Револьвер, к которому он тянулся, спрятанный в задней части джинсов, упал на пол.
У Ноа зазвенело в ушах. Звук стал звонким и далеким. На мгновение ему показалось, что он сам нажал на курок. Но его палец все еще лежал на спусковом крючке.
Это сделал Джулиан. Джулиан стрелял в Никеля.
— Ты выстрелил в меня? — спросил Никель, задавая вопросы, как будто он настолько ошеломлен тем, что это происходит с ним, что не уверен, что это реально. — Ты выстрелил в меня!
Джулиан бросился вперед и ударил Никеля ногой в грудь. Картер упал на бок.
— Джулиан! — закричал Ноа слишком поздно.
Его реакции замедлились, ужас этой ночи перевернул все вверх дном и вывернул наизнанку, его перегруженный мозг с трудом справлялся с обработкой новых раздражителей.
Джулиан встал над раненым, приставил табельное оружие к его черепу и второй раз нажал на спусковой крючок. Голова подозреваемого откинулась назад. Его тело обмякло. Из отверстия в центре его лба вытекла одна бисеринка крови.
Рэнди «Никель» Картер был мертв.
— Ты убил его, — сказал Ноа потрясенно.
Джулиан повернулся к нему. Выражение его лица оставалось мрачным, рот — ровной линией. Однако взгляд пылал.
— Ты не видел, что он сделал? Ты не видел мертвых маленьких детей?
Ноа сглотнул.
— Видел.
— Тогда знаешь, что я должен был. Убить его — правильно. Это оправдано. Ты видел. Ты видел, как он достал оружие.
Ноа видел это. Конечно, это убийство было оправданным. Он не должен сомневаться в Джулиане, даже на секунду. Разве сам Ноа не мечтал убить монстра всего несколько минут назад?
Но все же какое-то слабое, тревожное чувство терзало его душу. Этот голос шептал у него в голове. Первый выстрел был законным. А вот второй…
Его взгляд зафиксировал то, чего он отчаянно не хотел видеть. Подозреваемый лежал без оружия. Брызги мозга и крови на полу и полках описывали историю, которую расскажет вскрытие. Убийство безоружного подозреваемого совершено в упор.