Самой главной фигурой в комнате оказалась четвертая женщина, с блестящими золотисто-рыжими волосами, зачесанными наверх и стянутыми в узел, которая сразу же сделала навстречу доктору пару шагов и замерла в ожидании. На ней были серые брюки и бледно-розовая мужская рубашка. Но прежде всего на себя обращали внимание ее глаза самого настоящего сиреневого цвета, что встречается крайне редко. Несмотря на мужскую одежду, рыжеволосая выглядела удивительно женственной. Она стояла слегка расставив ноги, словно преграждая вошедшим путь и защищая от них остальных.
Все находящиеся в комнате молчали, напоминая актеров пьесы, ожидающих реплики нового, только что появившегося на сцене действующего лица. Только дело в том, усмехнувшись про себя, подумал доктор, что его втолкнули в середину действия, не снабдив текстом роли.
— Это доктор Смит, — сообщил Дуглас, остановившись в дверях. — Доктор, леди, стоящая перед вами, — моя жена, Кей. Кей, доктор долго блуждал в лесу и, должно быть, проголодался. Ты не позаботишься о нем?
— Марк, не делай этого! — Голос Кей Дуглас оказался низким и хрипловатым. — Он же совершенно незнакомый нам человек!
— В самом деле? — отреагировал Дуглас. — Или кто-нибудь из вас его знает?
Ему никто не ответил. Тогда снова заговорила Кей:
— Марк, это просто безумие. Сами мы еще как-нибудь со всем справились бы, но когда ты втягиваешь постороннего человека…
— Дело уже сделано, — грубо оборвал ее Дуглас. — Позаботься о докторе, Кей, и объясни ему ситуацию, чтобы он не наделал глупостей!
— Марк!
— Пока! — откликнулся Дуглас.
Доктор услышал, как за его спиной захлопнулась дверь, и тут же по комнате пронесся общий вздох облегчения. Темноволосый молодой гигант отделился от камина и встал рядом с Кей Дуглас. Он перестал делать вид, будто набивает табаком трубку, и сунул ее в карман коричневой вельветовой куртки.
— А ситуация, доктор, довольно паршивая, — сказал он. — Меня зовут Джефф Корнуолл, я политический обозреватель «Ривертон таймс». Возможно, вам приходилось читать мои статьи.
— Боюсь, что нет, мистер Корнуолл, — ответил доктор.
— Вы из Ривертона, доктор Смит?
— Нет.
— Как же вы здесь оказались? — спросил Джефф Корнуолл.
— Потому что я круглый дурак, мистер Корнуолл, — с легкой улыбкой пояснил доктор. — Я не занимался рыбной ловлей вот уже лет двадцать, и меня отчаянно тянуло пожить на лоне природы. И что же я тогда сделал? Ведь мог удить рыбу с моста через речку, что неподалеку от моего уютного жилища? Так нет! А кто мне мешал спуститься в лодке по течению реки, которая вьется по окрестным полям? Так тоже нет! Я решил отправиться в настоящий поход, стать на время лесным жителем! Собрался жить в палатке — мысль, которая мне не приходила в голову с двенадцатилетнего возраста! Даже подумать страшно, как давно это было. Я приобрел современное оборудование для лесного лагеря и всякие снасти у «Эберкромби и Фитча». И, поудив рыбу всего один час, не смог найти моего лагеря! А через четыре часа бестолкового и утомительного блуждания по лесу столкнулся со странным молодым человеком, вооруженным автоматом. Вот вам, мистер Корнуолл, вся моя история, и, как видите, я нисколько не преувеличил, назвав себя дураком.
Высоченный мужчина с длинными космами шагнул вперед, оставив свою приятельницу.
— Доктор, есть важный вопрос — кто вас будет искать?
— Искать?
— Да, если через несколько дней вы не вернетесь, то кто начнет вас разыскивать?
— Это очень важно, — подтвердил Джефф Корнуолл. — Кстати, доктор, это Пол Радд. А вон там мисс Нортон и…
— Позвольте мне со всеми познакомиться постепенно, — с вежливой улыбкой попросил доктор. — Хотя я не очень уверен, что рад встрече со всеми вами. Похоже, радоваться мне нечему?
— Вот именно, мрачно заявил Джефф Корнуолл. — Вам очень не повезло, доктор.
— Так кто же будет вас разыскивать? — нетерпеливо и настойчиво поинтересовался Пол Радд.
— Очень боюсь, мистер Радд, что искать меня некому. Во всяком случае, довольно долго, — отозвался доктор. — Видите ли, я психиатр. Поэтому, когда отправляюсь в отпуск, всячески стараюсь скрыть место своего пребывания, иначе мои пациенты не дадут мне отдохнуть. На работу я должен выйти только через две недели, так что ни у кого не будет повода начать меня разыскивать в течение этого времени.