Чаща и туман поглотили землянку, непроглядной стеной отрезали ото всех невольных сотоварищей. Лишь отзвуки - то ближе, то дальше. Рёв рогов, улюлюканье загонщиков, тявканье и рычанье туранов, истерика птичьих стай над головой... отчаянный треск кустов - то всё местное зверьё тщилось спастись от внезапно грянувшего светопреставления. Нет-нет да и донесутся, один за другим, два заглушённых мокредью вопля. Предсмертный - поражённого животного, и победный - удачливого охотника.
Варварская забава. Хвала промозглой погоде, скрывшей подробности, наименее совместимые с кодексом чести конфедерата.
Заброшенная вырубка - радуясь оказии, молодая поросль успела вымахать в непролазную мешанину ветвей - преградила путь, и Суламифь осадила скакуна. Всё, пора исчезать. Не быть ей королевой охоты; пусть и впрямь поостынет нездоровый ажиотаж, поднятый подопечными вокруг её неизменной удачливости. Какое облегчение, что элкорнские единороги сравнительно спокойно переносят телепортацию...
...Заросли, только что недвижно-безгласные, словно заворожённые, вдруг взорвались остервенелым тураньим воем в двух шагах впереди. Массивная туша рванула через подлесок с шумом и всесокрушительностью танка - видимо, подняли крупного зверя с лёжки, перед самым носом охотницы. Гм, следовало бы сканировать вокруг.
Отточенная реакция конфедератки не спасла от ошеломления, когда жалобно хрустнули, вдребезги растоптанные, ближние кусты, и прямо на неё ринулся... какой-то "дикий вепрь огромадный - то ли буйвол, то ли бык, то ли тур". (Самое время - тревожить мятежный дух барда!) Вот и гигантский реллем, проченный ей в добычу великодушным отцом Одольдо.
Зверь - землянке он показался сперва размером с мамонта - как-то озадаченно хрюкнул, запнувшись на всём бегу, присев на задние ноги. Тонко, как испуганный ребёнок, взвизгнул единорог, взвиваясь на дыбы. С трудом, для себя нежданным, Суламифь удержала его - скорее мысленным импульсом, нежели поводьями. На реллема телепатической силы уже не осталось. С глазами, заплывшими кровью - от бешенства ли, от страха? - зверь подобрался перед броском...
Из каких недр возник первый, рефлекторный порыв: не телепортироваться восвояси, но вскинуть копьё защитным жестом? Оскаленная клыкастая морда перед самым лицом, тяжкий удар, истошный визг - и тёплым, липким брызнуло в глаза.
Когда Суламифь, ещё недоумевая, смахнула с ресниц багровую пелену, - вокруг восстановилось прежнее спокойствие. В ушах комариным звоном плавилась тишь, да Тэнграл под седлом вздрагивал всем крупом. Он всё-таки шарахнулся вбок, прямо к купе деревьев; землянка не вылетела из седла скорее благодаря случаю, чем искусству наездницы. А реллем недвижимо вытянулся поперёк тропы: тонкое копьё пронзило его череп насквозь, от пасти до загривка.
Не помнила Суламифь, как выбралась из седла, умудрившись не запутаться в стременах; как отпустила поводья, прижалась спиной к шершавому стволу. "Сперва ты переломишь себя и убъёшь зверя на охоте..." Насколько проще всё оказалось на деле. Не довелось даже "ломать себя" - само собой вышло. И - ни охотничьего азарта, ни ужаса перед содеянным, вообще ни эмоции. Одна опустошённость. А на грани сознания - всё ещё сопротивление свершившемуся.
Что же? выходит, поживёшь с волками - завоешь и помимо воли?
Как долго простояла она, оцепенев, слыша лишь робкую перекличку пичуг? Вдруг нахлынули топот копыт, перезвон сбруи, негромкая беседа. Бок о бок показались из тумана отец Одольдо и Лафима Тайлемская. Старый всадник - и молодая всадница; белоснежный единорог - и чёрный как смоль. Конец охоте?
Голоса казались приглушёнными и - траурными какими-то.
- Скакун сестры Вайрики, - отчётливо услышала Суламифь слова Одольдо. - Неужто, не приведи Единый, и с нею непоправимое?
- Сестра Вайрика! - окликнула леди Лафима.
- Здесь она... жива-здорова, хвала святому Эрихью.
Одольдо спешился - Лафима подхватила поводья Роэлина, - торопливо подошёл; только теперь, разжав пальцы на амулете, коснулся руки землянки.
- На тебе кровь, дитя моё. Ты ранена?
- Пустяки...
Наскоро Суламифь навела первую иллюзию, что пришла на ум: разодранный на плече рукав, ссадина на шее. Незачем самой порождать слухи о собственной неуязвимости... Взглянула испытующе.
- Вы встревожены, отче, чем-то помимо моей раны.
- Убита Герана. - Лафима, приблизясь, спрыгивала с седла.
Скрипнув зубами, Суламифь оперлась на руку Одольдо. Следовало предвидеть возможность несчастных случаев. И телепортироваться пораньше; и уже на безопасном удалении разбираться с морально-этическими проблемами, да заодно контролировать события, но не быть безвольно подхваченной ими.