— Тебя тоже не назовёшь открытым, — заметила Надежда.
— Это верно, — согласился Николай, — наше семейное качество. Мой сын всегда был недоверчив, отстранен, хотя за эти годы, может, и изменился. Приехал же в Россию.
— Он говорил о своих планах? Займётся чем-нибудь или будет отдыхать?
— Когда я намекнул, отозвался неопределённо. Думаю, пока решил осмотреться. У меня ощущение, что он тебе не понравился, я прав?
— Что ты, всё хорошо, — Надя поцеловала мужа, — идём спать.
Утром выглянуло солнце, забралось в комнату и игриво поскакало по подушке. Суббота. Надежда любила утро субботы. Позади рабочая неделя, усталая пятница пришла к завершению, утро субботы самое сладкое. Да ещё если солнце за окном, а твои близкие проснулись, но тебя будить не стали, дав возможность выспаться.
Надя встала в дверях кухни: картина просто идиллическая: на муже и дочери кухонные фартуки, Саша возится в миске с творогом, по всему столу рассыпана мука, в том числе и на самой Саше. Муж варит кофе.
— Доброе утро, мои дорогие! — улыбнулась Надя, потянулась. На неё посмотрели две пары карих глаз. Лучшие в мире муж и дочь, которые готовят завтрак.
— Доброе, родная, — Николай тепло улыбнулся в ответ.
— Доброе утро, мамочка, — прозвенела Саша, продолжая мешать творог руками, вымазалась ещё больше, зато всё сделает сама.
— Эта девочка отдаленно напоминает мне мою дочь, — Надежда подошла к ней, осмотрела со всех сторон, — только уж больно чумазая.
— Я делаю сырники, — с важным видом заявила Саша, — помогаю папе.
— Это папа помогает тебе, — уточнил он, — потому что Александра Николаевна у нас главная, папа лишь в помощниках ходит.
Саша налепила сырников таких кривобоких, таких разных по размеру, что хоть переделывай, но Надя не стала — пусть будут все разные, зато дело Сашиных рук. Надо лишь пожарить всю эту рукотворную красоту. По кухне поплыли чудесные запахи кофе и жареных сырников. Ну что за прекрасное утро! Надя села за стол, её даже обслужили. В чашке дымился кофе, на большом цветастом блюде горкой лежали румяные кривобокие, но такие вкусные сырники. Саша нечаянно положила в них сахара в два раза больше, чем надо.
— Доброе утро, сынок, — Николай первым увидел в дверях Вилли. Тот что-то буркнул в ответ. Просканировал обстановку своими льдистыми глазами, чуть заметно скривил губы. Ленивой походкой подошёл к столу.
— Будешь завтракать? У нас сегодня сырники. Саша делала их сама, — не без гордости сообщил Николай. Вилли посмотрел на блюдо.
— Я такое не ем, — взял со стола хлеб с сыром, уселся напротив Нади. Саша сдвинула брови и поджала губы.
— Доченька, а пойдём с тобой гулять? — Надя моментально поняла, что минута и Саша заплачет. — В парк, как я обещала?
— Налей мне кофе, папа, — Вилли самодовольно посмотрел вслед ушедшим жене его отца и её дочери.
Глава 12
Мира ждала в кафе, Тая позвонила и извинилась, что не сможет пораньше вырваться с работы, подъедет только к занятиям. Вадим Георгиевич обещался быть. Звонил два дня назад, поздравлял Миру с днем рождения, правда, проявился лишь к вечеру, отшутившись, что звонит последним, но надеется, что не последний в её жизни. Мира уверила — всё именно так.
За окном непогодило, к вечеру поднялся ветер, набежали тучи и тяжело зависли на небе, хотя дождя всё ещё не было. Листья, поднимаемые ветром, хаотичным ярким фейерверком кружились за стеклом. Мира задумалась, вспомнила о случае в метро, как молодой человек уснул на её плече, затем увязался провожать. Почти всю дорогу до её дома молчал, странный какой-то. Извинился, попрощался и исчез. Растворился в ночи, как сказал бы поэт.
Мира не увидела Зорина в окно, да и как он входил в кафе — тоже, поэтому вздрогнула от неожиданности, когда он поднес к её лицу розу. Огромную пурпурную.
— Ещё раз с днем рождения, Мира, — улыбнулся.
Роза, и правда, была очень большой и невероятно красивой.
— Да, чуть не забыл, — он хлопнул себя по лбу, — у меня же для вас ещё подарок, — с этими словами достал из рюкзака что-то в бумажном пакете, — думаю, вам это понравится, держите, — протянул девушке пакет. Мира заглянула внутрь — книга! Тут же достала её: «Имя розы» автор Умберто Эко. Подняла на Зорина глаза:
— Вадим Георгиевич, большое спасибо! — воскликнула радостно, — я люблю читать. Спасибо, как же вы угадали! Здорово! — глаза её засияли так, что Зорин смутился.