— Простите, — в дверях появилась Надежда, — Саше пора ложиться спать, — мягко напомнила она.
— Но, мамочка, — расстроено возразила девочка, они с дедом только-только разыгрались, а ещё планировали в детской построить башню.
— Александра, — покачала головой Надя. Дочь прижалась к деду, сердито сдвинула брови — ну точь-в-точь так делал её отец, когда был чем-то недоволен.
— Дедуленька, ты же в семье самый главный, — вдруг выдала Саша, — значит, ты можешь сказать маме, что нам нельзя ложиться спать — мы не достроили башню. Да?
Владимир Григорьевич переглянулся с сыном, тот усмехнулся.
— Понимаешь, принцесса, — дедушка обнял её за плечи, — я — самый главный у себя в семье. У себя на работе я тоже очень главный, там я могу своих студентов ругать, даже ставить им двойки, если они заслужили, конечно. А вот к тебе я прихожу в гости, я здесь не живу, здесь живут твои папа и мама, они тебе роднее всех на земле, правильно? Ты их любишь, так?
— Да, — согласно кивнула Саша, всё ещё прижимая мячик к себе.
— Поэтому именно здесь они самые главные, и мы с тобой должны их слушаться.
— Но ведь мой папа — твой сынок, — резонно заметила девочка, — значит, он должен слушаться тебя.
Владимир Григорьевич с трудом спрятал улыбку.
— Сашуль, твой папа уже давно меня не слушается.
— Почему?
— Потому что он вырос, — дед шутливо тронул внучку за кончик носа, — твой папа давно уже взрослый и сам принимает решения. Но он всегда со мной советуется. А значит, он меня любит. И не хочет расстраивать. Когда дети вырастают, чтобы показать своё уважение, они начинают советоваться.
— Дедулька, я всегда буду с тобой советоваться, — серьёзно выдала Саша и посмотрела на деда карими глазами его сына. Владимир Григорьевич прижал к себе внучку.
— Тогда давай начнем советоваться уже сейчас? — предложил он. — Я бы тебе дал совет пойти умыться, почистить зубки и ложиться спать. Это очень хороший совет от твоего любимого дедушки. — Саша радостно закивала.
— А ты расскажешь мне на ночь сказку? — тут же спросила она.
— Как здорово твой отец разрулил ситуацию, — заметила Надя, когда она после всех процедур уложила Сашу в кровать, а свёкр остался рассказывать сказки её дочери, — Саше и возразить было нечего. Ну и вопросы она порой задает! Мудра не по годам.
Николай обнял жену за талию.
— Она вся в тебя, — поцеловал её в макушку.
— Вот уж это не так, — хитро улыбнулась Надя, — Александра Николаевна — точная твоя копия — и внешне, и характером, только что девочка.
— Мм-м-м, спорить не буду, — Николя с удовольствием вдохнул запах волос жены. Был в отъезде на съёмках, соскучился. Он всегда скучал по ней, даже в самой непродолжительной разлуке. Она нужна была ему как воздух, как сама жизнь. Всегда желанна, всегда любима. Годы их совместной жизни нисколько не ослабили его чувств к жене, напротив, утвердили в правильности когда-то сделанного выбора, привязали ещё больше. — Может быть, сегодня ночью в спальне посоветуемся о чём-нибудь эдаком? — мягко шепнул Николай жене на ушко.
— А лиса не стала есть колобка, — Владимир Григорьевич поправил одеяло внучке.
— Не стала? — сонно пробормотала Саша.
— Нет, — подтвердил он, — она пожалела колобка, уж больно хорошо он пел на её носу. Так колобок вернулся к бабушке и дедушке. Он понял, что любит их.
— Я тоже тебя люблю, деда, — сказала Саша и уснула.
— И я тебя люблю, принцесса, — еле слышно ответил он и тихонько вышел из детской.
— Уснула? — Николай ждал отца в гостиной. — Пап, что с тобой? — он подскочил к отцу.
— Да голова что-то закружилась, — Владимир Григорьевич тяжело повалился в кресло, — ничего, сейчас пройдёт, — он прикрыл глаза, выдохнул. На лбу выступили капельки пота.
— Отец, как часто с тобой такое бывает? — Николай внимательно смотрел на него.
— Головокружения? — переспросил Фертовский-старший. — Ничего страшного. Это просто усталость.
— Но учебный год только начался, — заметил Николай.
— Верно, и мне надо втянуться, я же как студент, — пошутил Владимир Григорьевич.
— Как давно ты был у врача? Пап, давай я позвоню Казимиру Львовичу?
— Сынок, ты напрасно беспокоишься и явно преувеличиваешь. У меня есть только одна проблема.
— Какая?
— Возраст! А жена у меня молодая. Вот поэтому мне болеть никак нельзя.