Нармин лишь вздохнула, она-то знала, как Валтор относится к богине. Впрочем, и владычица быстро вырвалась из плена грез, навеянных внезапно открывшимися перспективами.
— Ступай, дитя мое, — ласково велела она. — Тебе нужно отдохнуть.
— Да, владычица, — жрица поклонилась и вышла.
Идя по знакомым с детства коридорам, Нармин не торопилась. Сколь бы прекрасной не была Вельтана, девушка поняла, что соскучилась по Храму. По дороге ей то и дело встречались послушницы, в основном совсем еще девочки, одетые в просторные серые платья. Несколько раз мимо прошли младшие жрицы в платьях небесного голубого цвета. Все встречавшиеся девушки благоговейно взирали на старшую жрицу, вернувшуюся из столицы в сопровождении короля, и кланялись. Нармин такое отношение немного смущало, но в то же время было приятно. Послушницам полагалось встречать жриц, даже младших, поклонами, но между жрицами такого обычая не водилось. Наверное, теперь она — Нармин — в глазах служительниц Маритэ стоит лишь немногим ниже пресветлой Лавинтии. Подобные мысли пьянили и кружили голову. На какое-то время Нармин даже позабыла о короле, ослепленная внезапным осознанием собственной важности. Что-то похожее происходило с ней, когда она только прибыла в Вельтану. С тех пор прошла, казалось, вечность. Какой наивной она тогда была! Думала, ее будут боготворить придворные кавалеры, а может, даже король. Вместо этого она сама безответно и безнадежно влюбилась в короля. Мысли о Валторе несколько подпортили вкус торжества.
Вот и ее комната. Нармин не успела толком привыкнуть к своему жилищу. Ведь владычица сделала ее старшей жрицей незадолго до отъезда, а будучи младшей жрицей, она жила в другой комнате. Послушницам в Храме отводились общие спальни и помещения для занятий. С восьми до двенадцати лет Нармин жила в комнате с шестью девочками, а после делила комнату с двумя младшими жрицами.
Внутри светлого, хоть и не слишком просторного помещения все было по-прежнему. Кровать, шкаф, письменный стол. Пыль вытерта, полы вымыты. Интересно, в комнате убрались в честь ее приезда или поддерживали чистоту постоянно? На столе красовалась ваза с букетом осенних цветов, значит, все-таки комнату приготовили, пока она беседовала с владычицей.
Нармин присела на кровать и задумалась, точнее замечталась. Она действительно сделала для Храма нечто удивительное, ведь короли Элара уже много десятилетий носа не совали в обитель Маритэ, разве что судьба каким-то неведомым образом заносила их в отдаленную от столицы провинцию Унт-Рино. Да и в этом случае все ограничивалось кратким паломничеством и пожертвованиями, размер которых оставлял желать лучшего. А теперь его величество проведет в Храме не меньше недели, сможет больше узнать о богинях и положении жриц. А его надменная невеста и вовсе останется в этих стенах на неопределенный срок. Таким образом, жрицы Маритэ окажут серьезную услугу короне, и все благодаря ей — Нармин. Кто же более достоин занять пост верховной жрицы, когда пресветлая удалится на покой? Есть старшие жрицы умнее и опытнее, чем она, но ни одна из них не совершала подобного.
Нармин напрочь забыла, сколь невелика была ее собственная заслуга в происходящем. Безусловное одобрение и похвалы пресветлой Лавинтии вскружили голову старшей жрице, вознеся в мечтаниях так высоко, как только можно вообразить. В статусе владычицы и на правах старого друга Нармин сможет общаться с Валтором часто и без лишних церемоний. Их ведь столько связывает! Со временем можно добиться перенесения если не основного Храма, то хотя бы резиденции в столицу. Даже лучше так… Пусть Лавинтия здравствует еще много-много лет, управляя жизнью жриц здесь, в горах. А она — Нармин — вернется в столицу вместе с Лотэссой Линсар. Его величество в благодарность за помощь решит основать новый Храм — в Вельтане. И вот там-то она и займет главный пост.
В дверь постучалась юная послушница и сообщила, что Нармин ждут вечером на ужине у владычицы. Лицо девочки при взгляде на старшую жрицу светилось неподдельным восхищением. До чего же приятно чувствовать себя важной персоной, улыбаясь, подумала Нармин.
Так неожиданно вышло, что возвращение в Храм, которого она почти боялась и жаждала оттянуть как можно дольше, принесло радость вместо огорчения. Она — любимица владычицы, героиня среди жриц и личный друг короля. Есть за что возблагодарить Маритэ. Вспомнив о богине, Нармин ощутила укол совести, ведь, занимаясь самолюбованием, она не торопилась преклонить колени перед светлым ликом созидательницы.