Он поднимает пистолет, целясь в Призрака. Чтобы прикончить его. А потом и ее.
Ужас и беспомощность пронзили Ханну.
— Нет! — закричала она.
— Ханна!
Крик. Откуда-то снаружи, рядом с главным входом. Это Лиам. Он пришел за ней.
Шаги приближаются к ним. Но недостаточно быстро. Недостаточно.
— Лиам! — закричала она безумно. — Он здесь!
С яростным проклятием Пайк отступил назад, хватаясь за раненую руку. Его черты исказились в выражении, которого Ханна никогда не видела на его лице — страх.
Он крутанулся и бросился бежать, пробираясь между книжными полками и устремляясь к стене с окнами. Пайк вскочил на книжную полку высотой до пояса и выпрыгнул через окно в ночь.
Единственная мысль Ханны была о Призраке. Она бросилась на ковер, голова кружилась, но она не обращала на это внимания и с душераздирающим рыданием рухнула на колени рядом с ним.
Призрак лежал на боку, вытянув длинные лапы и откинув голову назад. Сквозь белую шерсть над правым глазом проступала полоса черной крови, заливая висячее ухо и окрашивая морду.
Еще больше крови скопилось на макушке. Пуля пробила ему череп. Осколки кровавого стекла блестели на его шерсти от прыжка через зазубренную оконную раму.
Ужас и страх скрутили ее внутренности. Ханна запустила руки в его шерсть, отчаянно ища признаки жизни.
Его грудь вздымалась и опадала под ее пальцами. Слабый скулеж вырвался из его пасти.
Он жив. Она казалось сейчас расплачется от счастья.
Лиам ворвался через входные двери и помчался к стеллажам. Он держал пистолет в обеих руках, высоко подняв и приготовившись стрелять.
Даже в темноте она разглядела черные пятна на его лице — кровь. Он походил на злобного военачальника или викинга, только что пришедшего с битвы. Убийца.
Облегчение боролось с ее страхом. Под кровью она увидела человека — воина, который защищал ее. Облегчение победило.
— Ты… ты не погиб.
— Где он? — прокричал Лиам.
Она указала на окна.
— Там. Он убежал на улицу.
— Оставайся здесь, — сказал Лиам. — Я закончу с этим.
Прежде чем она успела что-то сказать, он исчез. Тень среди теней, когда он выпрыгнул из разбитого окна вслед за Пайком.
Глава 56
ЛИАМ
День восьмой
Лиам пробирался сквозь темноту в поисках садиста-психопата. От ветра у него слезились глаза и закладывало нос. Он не пожалел времени, чтобы пристегнуть снегоступы. Так он шел быстрее, даже несмотря на раскаленную боль в пояснице.
Капли крови блестели рядом с глубокими отпечатками, оставленными психом на снегу. Он был ранен. Это облегчало Лиаму преследование.
Праведный гнев пылал в его жилах. Неиссякаемая ярость. Он убьет этого человека без угрызений совести, без пощады.
Сцена в библиотеке врезалась в его память: Ханна отчаянно скрючилась над телом собаки, страх и ужас исказили ее черты, ее испуганное лицо казалось бледной луной в темноте.
Он почти потерял ее. Он надеялся, что с Призраком все в порядке, но именно Ханне он поклялся сохранить жизнь. Он обещал себе и Джессе, что спасет свою нечаянную спутницу.
И он собирался это сделать. Должен.
Он сунул руку в карман куртки и нащупал маленький вязаный лоскуток серо-зеленого цвета, как тлеющий уголек. Крошечная вязаная шапочка.
Раскаяние и сожаление душили его. Он — дурак. И всегда им был.
Это ничего не исправит. Ничего не изменит. Прошлое оставалось прошлым.
Он знал это. И еще.
Он не мог бросить Ханну и ее не рождённого ребенка.
Он не мог бросить их на растерзание этому монстру, который следил за каждым шагом, который, казалось, знал, куда они направляются, даже раньше, чем они сами, как какой-то сверхъестественный демон из мифов и кошмаров.
Лиам не боялся его. Тот, кто охотился на женщин, — трус. Человеческий мусор. Вот почему он сбежал. Он не более чем бесчувственным выродком, который не мог сразиться с человеком лицом к лицу, но крался и прятался в тени, охотясь на слабых и беззащитных.
Единственной мыслью Лиама было убить этого подонка, чтобы покончить с ним раз и навсегда.
Солдат в нем взял верх. Он заглушил боль и полностью сосредоточился на поставленной задаче. Лиам осмотрел дорогу и здания впереди и по обе стороны от него, ожидая любой угрозы.
Он обогнул магазин, пульс стучал в ушах, бедра горели от напряжения. Даже в снегоступах это утомительно. Пульсация в позвоночнике еще больше замедляла его. Но он не останавливался. Он никогда не остановится.