Час спустя мы поговорили с таким количеством людей, что их имена и лица слились во едино.
- Спасибо, - устало сказала я.
- Почему ты благодаришь меня? - мы вышли из зала, чтобы подышать свежим воздухом.
Я посмотрела в темное небо, над нашими головами сгустились тучи, угрожая дождем.
- За то, что дал мне такую возможность. За то, что позволил мне делать то, что я люблю.
Капля дождя коснулась моих губ, и я инстинктивно слизнула ее языком.
- Но я боюсь, что ты не делаешь того, что делает тебя счастливым.
- Ты имеешь в виду бои? - он коснулся моей щеки тыльной стороной ладони, согревая от прохлады ночного воздуха.
Я кивнула, когда еще одна капля дождя скользнула по щеке.
- Кто сказал, что мне нужно драться, чтобы быть счастливым? - его глаза сузились, когда его рука коснулась моей шеи. - Ты делаешь меня счастливым, Анна. Я выбираю тебя. Я выбираю семью. Помнишь?
Я была семьей? Мы знакомы меньше трех месяцев.
- Ты действительно будешь доволен тем, что ты мужчина в костюме? Не боксер на ринге?
- Мужчина в костюме? – рассмеялся он. - По крайней мере, я не чудовище.
- О, Адам, ты никогда им не был.
Он улыбнулся.
- Поедешь со мной в Рим на выходные?
Нам так и не удалось добраться туда.
- Дублин, Рим… Вы делаете мои мечты реальностью, мистер МакГрегор.
- Я только начал, - он обнял меня и поцеловал, когда начался ливень, отскакивая огромными брызгами от черного асфальта.
Эпилог
Адам
Я держал красный галстук в руках и выгнул бровь.
- Ты хочешь, чтобы я надел это на глаза? Ты меня разыгрываешь?
- Пожалуйста, - Анна подняла руки, ладонями вместе, как в молитве. - Просто доверься мне.
Ее зеленые глаза блестели. Соблазнительно. Она была так чертовски красива, что иногда мне казалось, что она не настоящая. Неужели она действительно моя? Я не знал, что сделал, чтобы получить благосклонность Божью, особенно с моим ужасным ртом, но Анна была достаточным доказательством того, что была высшая сила, и он или она улыбались мне.
- Конечно, я тебе доверяю, - я издал преувеличенный вздох. - Надень его на меня, - я протянул ей галстук, и она завязала его, скользнув им по моим глазам. - Но сегодня, я ожидаю, что использую его, чтобы прикрыть твои глаза, пока я делаю вкусные и плохие вещи с твоим телом.
- Что? – рассмеялась она, и мне не нравилось, что я не видел ее губ.
- Ты слышала меня. Ты можешь завязать глаза этим галстуком, или я свяжу тебе запястья, - мои губы растянулись в улыбке. - Оба варианта мне подходят.
- Ты такой плохой, - она ткнула меня в грудь, и я слепо схватил ее за запястье, прижимая к себе.
- Но тебе это нравится.
Ее губы коснулись моих, и она прикусила мою нижнюю губу.
- У тебя сегодня будут большие неприятности, - поддразнил я.
- Мм. Жду не дождусь, - прошептала она у моих губ.
Я подсунул руки в ее джинсы и сжал попу. Я застонал и покачал головой.
- Так куда мы направляемся?
- Терпение, Мистер МакГрегор.
Боже, эта женщина любила мучить меня.
- Тебе нужно будет сесть на пассажирское сиденье твоего автомобиля, - я начал развязывать галстук, но она схватила меня за руку. - Я не разобью твой Порше, обещаю.
У меня перехватило дыхание.
- Быть с завязанными глазами, пока ты ведешь мою машину, это не совсем то, что я имел в виду, когда учил тебя ездить на механике.
Затем я услышал звук открывающейся двери моей машины, и она подтолкнула меня внутрь.
- Надеюсь, это будет чертовски классный сюрприз. И надеюсь, это не связано с одеждой.
Через минуту я услышал звук мотора, Анна потянулась и похлопала меня по ноге.
- Не волнуйся, милый, - сказала она, и я услышал улыбку в ее голосе. – Все будет целым и невредимым.
- Мм. Хм.
- Это в пяти минутах езды. Расслабься.
- Пять минут с тобой за рулем могут вызвать у меня сердечный приступ. Может, это и хорошо, что я ничего не вижу.
- Я не такой уж и плохой водитель, - вскрикнула она.
- Не такой уж и плохой, хм? Может, тебе лучше заняться верховой ездой, милая.
Игривый шлепок по груди заставил меня покачать головой, сдерживая смех.
- Или просто кататься на мне.
- Адам, - предупредила она.
Я поднял руки в знак покорности.
- Ладно. Ладно.
Я попытался расслабиться, пока она вела машину. Несколько мгновений спустя я начал возиться с музыкой. Но она убрала мою руку.
- Ты это серьезно? – сказал я, когда она настроила свою станцию. - Джастин Бибер? Теперь это официально пытка.
- Тот факт, что ты даже знаешь, что это песня Бибера, означает, что ты слушаешь его!
- Если ты скажешь хоть кому-нибудь, я…
- Угу. Конечно, - усмехнулась она.
Через несколько минут (и одну песню Бибера) она остановила машину.
Анна подошла и открыла дверь, помогая мне выйти. Я не привык не контролировать все вокруг.
- Ты готов? - спросила она, обнимая меня.
Теплый воздух коснулся моей кожи. Должно быть, мы зашли внутрь здания. Запах свежей краски ударил мне в нос, и я нахмурил брови, пытаясь понять, где мы находимся.
- Хорошо. Я собираюсь развязать тебе глаза, - ее голос дрожал, но почему? Почему она так нервничала?
Я закрыл глаза, когда она сняла галстук.
- Открой глаза, - тихо сказала она.
Мне потребовалась минута, чтобы понять, на что я смотрю. Несколько ребят из центра стояли передо мной с улыбками на лицах, как и мои братья, сестра, мама и папа… И мы стояли в боксерском зале. На полу лежали маты, также здесь были два ринга для боев, тяжелые мешки с песком, гири и другое оборудование, по всему большому помещению.
- Что происходит? - я сделал шаг назад от удивления, когда мои глаза упали на заднюю стену. Красными буквами были написано «Спортзал МакГрегора, и под этим, на древнем гэльском, были символы, соответствующие части моей татуировки. Семья.
Анна подошла ко мне и скользнула руками по рукаву моего пиджака, упираясь в то место, где я уже давно сделал татуировку.
- Вот видишь? Я не думаю, что тебе нужно выбирать между семьей и боями. Я думаю, мы все неправильно поняли. Я думаю, ты можешь получить и то, и другое.
Мой рот открылся, готовый опровергнуть ее слова, но она поднесла палец к моим губам.
- Я не говорю, что ты должен драться на соревнованиях, - покачала она головой. – Но, когда я увидела, как ты тренируешься у себя дома, ты двигался так грациозно. Это было на самом деле красиво. Боевые искусства не должны быть жестокими. Они могут научить уважению и дисциплине, и я подумала, что, возможно, тебе понравится делиться своими знаниями с другими.
Она откашлялась и сделала шаг назад, разведя руки.
- После некоторых уговоров твоя сестра согласилась помочь мне, и мы обустроили эту студию для тебя. Это заняло пару месяцев, но мы думали, что это может быть еще одним убежищем для детей.
Студия боевых искусств как убежище? Я не был в этом так уверен. Но если дети собирались научиться драться, может, им лучше было сделать это здесь, под присмотром взрослых. Они могли бы научиться оценивать соперника, знать, когда нужно драться.
Я провел ладонями по лицу и посмотрел на свою семью.
- Ты это серьезно? – я оглянулся на нее. Часть меня была взволнована, но я также был напуган. За последние три месяца я даже близко не подходил к боксерскому залу. Я не нуждался в боях, потому что у меня была Анна. Но…
- Почему? – выдохнул я, внезапно переполненный эмоциями.
Она нервно улыбнулась мне.
- Потому что я люблю тебя. И я знаю, ты говоришь, что тебе это не нужно, что ты счастлив без боев, но…
Я обнял Анну и крепко ее поцеловал, обхватив руками ее затылок. Мне было наплевать, что на нас смотрят. Я так сильно любил эту женщину, что не мог дышать.
Через минуту я отступил назад и уставился на нее. Анна немного задыхалась, а глаза блестели.