Клиенты, как с цепи сорвались, требуя все новые и новые блюда, или просто счёт. Я моталась туда-сюда, порой забывая, что вообще хотела сделать. Эвир пытался уловить мою свободную минуту, но такой не находилось, поэтому после двух часов дня он покинул «Эликсир», положив на стол два кинара. А говорил, что за мой счёт….
-Госпожа Стоун, там за столиком требуют жалобную книгу, что делать? – Эмма все так же сидела в самом углу с чашкой чая, разглядывая свои корявые записи в ежедневнике. Может, грядет какая-то вселенская проверка, а я не в курсе?
-Можно по имени. Принеси им что-нибудь из Ундера, это самые жалобные мелодрамы, которые я читала. – нет, юмор – это, конечно, хорошо, но не в ситуации, когда трое здоровых Белеков хотят высказать все, что они думают о прожженом диване. – Ирин, нет у нас такой книги, так и скажи, вся исписана! – мне оставалось кивнуть, думая, как это все я буду объяснять компании гостей.
-Приносим свои искренние извинения, но жалобной книги в заведении нет, если Вы хотите, можете высказать свои недовольства мне, я обязательно все передам господину Кротту.
-Да, ладно. А Вы, Ирина, - прочитал один из присутствующих на бэйдже – передайте хозяину, что такими темпами его заведение обрастет плесенью, и даже милое личико официантки не спасёт ситуацию! – комплимент был крайне приятен, но сам факт замечания…. Когда я работала в «Орхидее» или любом другом убогом заведении, не замечала за собой рвения исправлять и привносить что-то новое, а сейчас мне действительно искренне хочется сделать «Эликсир» лучше, потому что он этого достоин, Эмма этого достойна, мы все этого достойны.
После семи вечера гостей не было, поэтому я спокойно сняла кассу, Стоун проверила количество оставшихся продуктов, и мы, было, собирались уходить, как дверь заведение распахнулась, впуская в помещение не только ледяной воздух, но и злого хозяина….
Эмма сразу же сказала мне смыться с его глаз, а сама с ежедневником в руках пошла давать отпор злу. Конечно, уйти и пропустить такую перепалку я просто не могла, поэтому села за барной стойкой, начищая бокалы от нечего делать.
Директор всему возможными и невозможными способами пыталась убедить Кротта в правильности вложения средств в заведение, но хозяин был непреклонен. Ему вообще было как-то фиолетово. Сидит себе, перебирает кольца на пальцах, поглядывает на меня из-под бровей. Такие взгляды, кстати, прогоняли по коже пару табунов мурашек, особенно после фразы Эвира о заявлениях в местный суд!
-Эмма, я всё сказал! Давай лучше сюда эту новую официантку! – Леван сделал подзывающий жест, что заставило меня подойти к столу, за которым они сидели. – как тебя? Ирина? Ирочка, ну, как тебе у меня работается? Клиенты не пристают, не обижают? – его приторно противный голос забирался в самую глубь, неприятной кислотой разъедая все внутри. Этот мужчина был настолько противен мне своим поведением, что, казалось, ещё пара выходок, и я с размаха дам ему между ног! – смотри, Эмма, раньше красоток в заведение набирал, чтоб ушки, хвостик, модельная внешность, а теперь какая-то толстуха из другого мира работает. – он рассмеялся над своей шуткой под укорительным взглядом директорши и моими заплаканными глазами. Зачем он на это давит? Зачем?!
-Господин Кротт, хочу донести до Вашего сведения, что я была принята на работу именно по Вашему распоряжению, подписав договор, в котором нет ни строчки о внешнем виде. Зато в кодексе есть. Я уверена, что личные оскорбления работников своего заведения караются как минимум штрафом. – голос срывался, а иногда и вовсе не был слышен из-за комка в горле. Левана же это всё только веселило. – если Вы считаете всё это смешным, мне, пожалуй, будет лучше уйти.
-Я тоже пойду, а вернусь в качестве клиента, чтобы посмотреть, как ты подаришь эту помойку своей курице, и уже она добьет это место в хлам! – Эмма приобняла меня за плечи, уводя в подсобку. Там можно было дать волю своим эмоциям по полной программе, не скрываясь от глаз этого противного самовлюблённого эгоиста. – Ирин, не плачь, он же только этого и хочет! Я его знаю, завтра придет, скажет, мол, был не прав, зарплату увеличу, а потом все по новой…. – но мне больше не хотелось всего по новой, нет, так со мной обращались всю сознательную жизнь, и, знаете, это не сломало меня, а только сделало сильнее. Пусть я хоть сдохну в этом «Эликсире», но сделаю его чуть-чуть лучше!