— Всем пристегнуться, — сказал им Энакин. Он включил двигатили и дал задний ход.
В следующее мгновение весь корабль содрогнулся и их уши заполнил скрежет металла.
— Посадочный трап, ты, пустоголовый! — взвизгнул Вен. — Ты не поднял трап!
Энакин запоздало щелкнул тумблером, но единственным результатом был лязгающий шум.
— Великолепно, — проворчал он.
— Энакин, — сказала Тахири, — Я думаю, у нас могут быть проблемы.
— Мы сделаем это даже с опущенным трапом. Что с ним делать, придумаем позже.
— Я не это имела ввиду. — Она показала вверх через стекло кабины.
Свет утреннего солнца заслоняло что-то темное.
— Ситово семя. Они расположили над дырой один из грузовиков.
— Продолжай, — пробормотал мастер Икрит.
— Но…
— Продолжай. — Миниатюрный учитель сгорбился на полу, его глаза были закрыты, а голос превратился в умиротворяющее мурлыкание. Энакин почувствовал мощное возмущение в Силе.
— Вы бы пристегнулись, учитель.
— Нет времени.
Энакин кивнул:
— Как скажете, мастер Икрит.
Он прибавил скорость. Гремя, высекая искры и сотрясаясь, они неслись прямо в брюхо своего врага.
— Он отталкивает его, — сказала Тахири в благоговейном восторге. — Мастер Икрит отталкивает грузовик!
И в самом деле, когда они вылетели наружу, грузовик уже не сидел прямо над отверстием, а висел метрах в восьмидесяти над землей. Его двигатели извергали пламя, толкая его вниз, но корабль не двигался с места. Энакин огляделся. Остальные корабли и пешие люди приближались со всех сторон, кроме одной, так что он рванулся к зазору сквозь жестокий заградительный огонь.
— Мой корабль! — взвыл Вен, когда палубу дико затрясло. Не моргнув глазом, Энакин повел корабль через огненную бурю бурю. В тот же момент приблизились еще два корабля, замкнувшие ловушку.
— Помогите мастеру Икриту, — сказал Энакин юным кандидатам в джедаи. — Оттолкните грузовик еще дальше.
— Мастера Икрита нет, Энакин, — сказал Вэлин. — Он выпрыгнул через люк.
— Он что?
— Вон он! — взвизгнула Тахири, показывая вперед.
Там в самом деле был Икрит, шагавший по направлению к кораблям блокады — корвету и легкому грузовику. При его приближении они разошлись в стороны, как будто раздвинутые двумя гигантскими ладонями.
— Не могу поверить, — сказал Энакин. Но все же он дал полный вперед, в направлении спасительной бреши, которую создал для них мастер-джедай.
В воздухе со свистом проносились бластерные разряды и лазерные лучи, но все выстрелы, которые могли бы поразить мастера Икрита или корабль, отклонялись в сторону, проходя на какие-то сантиметры мимо, и маленький джедай невозмутимо продолжал свое шествие.
Они уже практически вырвались на свободу и теперь пролетали над Икритом.
— Он долго так не продержится, — сказал Энакин. — Тахири, используй Силу. Подхвати его, когда будем пролетать мимо.
— Конечно, — ответила Тахири. Но ее уверенность прозвучала фальшиво; Энакин уловил в ее голосе дрожь.
В этот момент первый выстрел проскользнул сквозь защиту и поразил мастера Икрита. Энакин почувствовал это в Силе как вспышку ясности. Ни боли, ни страха, ни сожаления, лишь… понимание.
Еще два выстрела один за другим поразили мастера Икрита, и снова огонь обрушился на судно. Горестно всхлипнув, Энакин бросил корабль сквозь брешь и вошел в штопор. В тот же миг, нечленораздельно рыча, Тахири выпрыгнула в открытый люк с пылающим мечом в руке и побежала к поверженному мастеру.
— Нет! — заорал Энакин. Он развернул передние орудия — единственные, которые были под его прямым управлением — и стал палить по кораблям, внезапно загородившим пространство между ним и Тахири. Те открыли ответный огонь. Энакин поймал взгляд Тахири; держа в руках тело Икрита, она зигзагами мчалась к нему. Глупо, но Энакин не мог отвести взгляд от ее босых ног, белевших на фоне коричневой земли.
Под огнем транспорт на полпути развернуло, и все огни на корабле погасли. С проклятиями Энакин стал делать яростные попытки восстановить питание, и вскоре свет зажегся снова. Но щитов не было.
— Вэлин, Санна, кто-нибудь! — закричал он. — За турель! Живо!
Он сделал единственное, что можно было сделать. В любой момент их могли поджарить. Если он хотел сохранить хоть какой-то шанс вернуть Тахири на борт, ему нужно было все продумать.
Развернувшись и запустив двигатели, он прыжком поднялся над остальными кораблями, обстреливая их на ходу. Это занятие полностью поглотило его, ощущения обострились до предела, позволяя Энакину уклоняться от лазерных лучей еще до того, как они вылетали из пушек, находить самые слабые места и направлять туда собственные выстрелы. Грузовик плясал и кувыркался над вражескими кораблями.
Те догоняли. Энакин боролся за высоту, сознавая, что Тахири все дальше и дальше от него — там, внизу. Он все еще чувствовал ее. Она была все еще жива.
А мастер Икрит — нет. Энакин ощущал, как уходит жизнь из старого джедая, чувствовал, как она проплывает мимо него, словно сладкий ветерок. “Я горжусь тобой, Энакин, — казалось, говорил учитель. — Помни, вместе вы сильнее, чем сумма ваших частей. Я люблю тебя. Прощай”.
Энакин стиснул зубы при очередном ударе. Он с трудом сдерживал слезы. “Плакать будешь потом, Энакин, — подумал он. — Сейчас тебе нужно хорошо видеть”.
Один из двигателей забарахлил. Ему не добиться своего, не здесь, не сейчас. С проклятием, граничившим с рыданием, он сделал кувырок, проскользнул между двумя кораблями, которые в следующее мгновение столкнулись, и направил грузовик в верхние слои атмосферы.
Аура Тахири внизу таяла.
Как Чуи. Совсем как Чуи.
Рывком он развернул корабль, направил его в сторону ближайшего преследователя — корвета — и дал полный вперед.
— Что за… — выдохнул Вен. — Ты нас всех убьешь!
Энакин выстрелил. Вражеский корабль висел спокойно, спокойно…
Энакин отклонился вверх — совсем чуть-чуть — и оттолкнулся от верхней части корвета, словно камешек, прыгающий по воде. Послышался пронзительный скрежет металла, и их отбросило вверх.
Сила противодействия швырнула корвет вниз — недалеко, но достаточно, чтобы он врезался носом в Великий Храм. Его двигатели вспыхнули огненным цветком.
В следующий миг заговорил башенный турболазер — это Санна взяла на себя управление орудием. Энакин набирал высоту, сражаясь за дистанцию, хотя каждый оставленный позади метр отрывал частичку его сердца.
— Я вернусь, Тахири, — сказал он. — Обещаю. Я вернусь.
Кам Солусар судорожно вздохнул и прислонился к сырой каменной стене пещеры. Рядом Тионна сдержала горестный вскрик. Некоторые дети, более чувствительные, заплакали — вероятно, даже не зная, из-за чего.
Кам потянулся сквозь темноту, нашел Тионну и обнял ее. Он чувствовал запах соли и следы слез на ее щеках.
Тионна воспринимала все так глубоко, так сильно. Она не боялась боли, которую могла причинить такая открытость. Это была одна из черт, за которую Кам любил ее. В то время как он закрывался от вселенной панцирем, она впускала ее в себя, возвращая обратно в улучшенном виде. Ее раны исцелятся, и снова зазвучит песня. Другие считали ее слабой, поскольку ее возможности в Силе были не столь уж велики.
Но Кам знал, что это не так. В конечном счете, она была сильнее его.
— Мастер Икрит, — прошептала Тионна.
— Знаю, — ответил Кам, гладя ее серебристые волосы. — Он еще тогда знал это.
Они стояли так несколько бесценных секунд, черпая друг у друга силу и утешение. Первой отстранилась Тионна.
— Мы нужны детям, — сказала она. — Мы единственное, что у них осталось.
— Нет, — прошептал в ответ Кам. — Есть еще Энакин.
ГЛАВА 8
Тэлон Каррд был заложником, но предполагалось, что он этого не знает. Имсэтад, должно быть, считал себя очень хитрым и ловким, уговорив Каррда присоединиться к поисковой партии на поверхности луны; к тому же его стараниями на четыре каррдовых бойца приходилось двадцать его собственных.