— Наверное… А что ты подумала о Явине 4 после стольких лет, проведённых на Татуине?
— В самом деле, я посчитала его запахи странными, — немного поразмыслив, заключила она. — Но в хорошем смысле этого слова. По большей части, в хорошем. Ну да, часть запахов действительно была, как из кухонной помойки или выгребной ямы. Но ведь листья, цветочки… — Она умолкла, и выражение её лица изменилось. — Как ты думаешь, что сделали йуужань-вонги с Явином 4 после нашего отлёта? Тоже изменили его облик, как на других покорённых планетах?
— Не знаю, — произнёс Энакин. — Стараюсь об этом не думать. — Было трудновато представить в уме разрушенный Великий храм массасси, в котором прошла большая часть его детства. Признаться самому себе, что покрытых непролазной зеленью джунглей и их обитателей больше нет, было выше его сил.
Лицо Тахири вытянулось.
— Что? — спросил Энакин, когда из её уст за продолжительное время не вылетело ни слова.
— Я солгала тебе.
— Правда? И о чём?
Она кивнула на городской пейзаж.
— Я сказала, что они не уродливы. Но внутренний голос кричит мне, что всё не так.
— Ну, и я считаю, что они не совсем привлекательны, — проговорил Энакин.
— Нет, — произнесла Тахири слегка охрипшим голосом. — Я не об этом. Просто я смотрю на всё это, и иногда у меня проскальзывают мысли, что всё это отвратительно и мерзко.
— Ох!
Йуужань-вонги сделали больше, чем просто порезали ей лицо. Они имплантировали ей мысли и воспоминания — об их языке, о детстве в яслях, о взрослении на "летающем мире".
— Если бы ты не спас меня, Энакин, я стала бы сейчас одной из них. И я бы не помнила другой жизни.
— Нет, ты бы обязательно всё помнила, — не согласился Энакин. — В тебе есть что-то, что никто не сможет изменить.
Тахири бросила на него насупленный взгляд.
— Ты продолжаешь в том же духе. Что ты имеешь в виду? Это хорошо или плохо? Я слишком упрямая или что?
— Я имею в виду, что ты слишком Тахири, — продекламировал он.
— Да? — она попыталась улыбнуться, и у неё почти получилось. — Буду считать это комплиментом, тем более что других я от тебя пока не получала.
Энакин почувствовал, что краснеет. Они с Тахири были друзьями с ранних лет. Теперь, когда ей стукнуло четырнадцать, а ему — шестнадцать, он вдруг начал смущаться. Словно её глаза каким-то образом поменяли цвет, хотя на самом деле этого не было и в помине. А, собственно, с чего это он заинтересовался её глазами?
Она сделала себе новую причёску перед тем, как отправиться на Эриаду, и это чуть не повергло его в шок. Теперь она имела короткую круглую стрижку с тонкими лохмами, свисавшими прямо на глаза.
Она заметила его интерес.
— Что? Не нравится моя причёска?
— Нет, что ты. Приятная стрижка. Примерно той же длины, что и у моей мамы сейчас.
— Энакин Соло, ты… — она уже собиралась вывести его мысли на чистую воду, когда её словно оборвало. — Ты тоже это почувствовал? — закончила она охрипшим голосом.
В этот момент ощутил и он. Что-то в Силе. Страх, панику, решительность, смирение — всё одновременно.
— Это джедай, — прошептал он.
— Джедай в беде. В большой беде. — Она распрямилась, как пружина. — Где же эти ботинки?
— Тахири, нет. Я пойду. Кто-то же должен присмотреть за кораблём.
— Тогда ты и присмотришь. А я пойду. — Она прошла вглубь транспортника, и Энакин проследовал за ней. Девушка нашла пару босоножек в шкафу и обулась.
— Просто подожди минутку. Дай мне подумать.
— Мне не нужны твои думы. Кто-то из наших в беде, и я собираюсь помочь. — Она была уже на полпути к трапу.
Повторив про себя несколько изобретённых отцом ругательств, Энакин поспешно замкнул корабль и побежал за ней.
Он догнал её у таможенного поста, к которому тонкой змейкой тянулась очередь. Тахири миновала всех, но была остановлена силовым полем на воротах и русоволосой служащей, неодобрительно разглядывающей непрошенную гостью исподлобья.
— Вы должны вернуться в конец очереди, — заявила ей таможенница.
— Нет, не должна, — ответила Тахири, еле уловимо махнув рукой.
— Нет, не должны, — тупо повторила женщина. — Но мне надо взглянуть на ваши документы.
— Не стоит, — настаивала Тахири.
— Конечно, не беспокойтесь, — ответила служащая. — Какова цель вашего визита на Эриаду?
— Она вас не должна интересовать. Мне надо пройти и немедленно.
Женщина пожала плечами.