— Она хочет знать, правда ли всё то, что говорят о джедаях.
— А что говорят?
— Что джедаи принесут свободу отверженным.
Корран обдумал ситуацию.
— Она считает тебя кем-то особенным, не так ли?
Щёки Тахири порозовели.
— Вообще-то история о том, что произошло на Явине 4, очень популярна среди отверженных. Вернее, её пересказ.
— А ты можешь попросить её изложить эту историю? И не поправляй её, если история будет расходиться с фактами.
Выглядя немного озадаченной, Тахири всё же задала вопрос и получила весьма пространный ответ. Она переводила Коррану по частям:
— У джедаев есть мощь, которой нет у йуужань-вонгов. Воинов, формовщиков и интендантов душит зависть по отношению к этой мощи. Многие боятся её. Мы (то есть, отверженные), сначала тоже боялись её, потому что джедаи были неверными и считались опасными врагами. Но на Явин 4 пришли двое джедаев. Они пришли, чтобы освободить Вуа Рапуунга, однажды великого воина, помеченного позором формовщицей Межань Кваад. Один из джедаев был захвачен той же формовщицей в плен, а другой стал другом Вуа Рапуунга. Вместе, спина к спине, отверженный и джедай победили злобную формовщицу. Вуа получил избавление; он погиб не как остальные воины, а салютуя неверному. А боги не только не воспротивились этому, но и содействовали. И теперь поговаривают, что высшие касты не знают, какова истинная воля богов, или скрывают её. И, возможно, отверженные обрели свой удел не потому, что так предопределено богами. И не потому, что боги ненавидят их. А потому что высшие касты сами наделили их таким статусом, чтобы нагрузить их тяжкой работой, а самим жить процветающей жизнью. И, возможно, джедаи — их единственное спасение. Вот о чём рассказывает легенда о Вуа Рапуунге и джедае.
— Любопытно! — присвистнул Корран, когда монолог окончился. — Ты уверена, что всё поняла правильно?
— Вполне. Естественно, я время от времени вставляла лишнее слово то тут, то там, но смысл от этого не поменялся.
— И что, она серьёзно в это верит? Спроси её.
И опять его запрос был выполнен и переведён.
— Раньше она не была уверена. Теперь, когда она убедилась в нашей мощи, она действительно в это верит.
— Спроси, будет ли она сотрудничать с нами, как это сделал Вуа Рапуунг.
После новой серии неразборчивых слов Тахири коротко усмехнулась.
— Она говорит, что готова помочь, но не знает, что она сможет сделать при её ничтожным статусе.
— Ну, по крайней мере, можно попытаться, — пробормотал Корран. — Может не сработать, но это лучше, чем ничего.
Энакин вернулся в рубку, неся под мышкой устройство связи, которое он соорудил на скорую руку из аварийного маяка и ручного комлинка. Он обнаружил Коррана и Тахири в компании женщины-йуужань-вонг касты отверженных. Отверженная обращалась к виллипу; тот моделировал изуродованную шрамами физиономию йуужань-вонгского воина.
— Что… — начал он, но Корран пресёк его вопросы строгим взглядом и пальцем, приложенным к губам. Энакин понял намёк: виллип мог передавать на расстояние все посторонние звуки, производимые в помещении. Он беспокойно прикусил губу. Физиономия в виллипе хмурилась, гаркала, шипела и в конце концов более спокойным тоном начала раздавать какие-то инструкции. В следующее мгновение виллип свернулся к своему привычному состоянию.
Корран глянул на Тахири.
— Ну?
— Думаю, всё прошло гладко.
— Что прошло гладко? — встрял Энакин.
— Таан, — Корран кивнул на йуужань-вонга, — сообразила сейчас весьма любопытную историю для начальства. Она сказала командиру, что, когда корабль вышел из гиперпространства, всё пошло наперекосяк. Она не знает, в чём дело, так как она всего лишь отверженная. Она обслуживала личинку гратчина, росшую неподалёку от главного довина-тягуна, когда почувствовала странный толчок. Не получив никаких указаний в течение длительного времени, она пошла проверить, что стряслось, и обнаружила весь экипаж мёртвым: в действительности, она едва узнала своих сородичей, которые были размазаны по переборкам.
Энакин задумчиво сжал губы, после чего отрывисто кивнул.
— Неплохо. У командира точно появится повод для раздумий. Либо он предположит, что она лжёт, и на корабле случился бунт, либо решит, что она говорит правду. Во втором случае, исходя из её описания, он может прийти к выводу, что основная способность довина-тягуна гасить инерцию была нарушена — во всех точках, кроме основания самого тягуна. Тогда он решит, что "Охотничья луна" влетела в какую-то природную аномалию — к примеру, в квантовую чёрную дыру — или что гивины испытали на ней некоторое супервооружение, которым они привыкли встречать незваных гостей.
— Ты никогда не подумывал о карьере секретного агента? — усмехнулся Корран. — Да, в принципе, ты прав. Даже если они решат, что более логичен первый вариант…
— Бунт? — усомнилась Тахири. — Я так не думаю. Даже если они посчитают, что отверженные действительно перебили воинов и формовщиков, разве они допустят, чтобы такая информация проскользнула к мастеру войны? Знаете, что ждёт командира, который допускает на своих кораблях подобные вольности?
— Как я уже пытался сказать, — продолжил Корран немного раздражённо, — даже если они решат, что более логичен первый вариант, им всё равно придётся принять во внимание все прочие перспективы, прежде чем выдвигать флотилию или хотя бы посылать второго разведчика. Их следующее логичное действие: попытаться объяснить Таан, как пересылать телеметрию с чувствительных наростов, — и она сделает вид, что готова сотрудничать. В общем, давайте надеяться, что мы не ошиблись в подсчётах и у нас есть ещё крупица времени до прибытия врага. Энакин, как успехи?
— Небольшие, но есть. Сигнал будет слабоват, и придётся повозиться, прежде чем я настроюсь на нужную частоту…
— Займись этим.
Энакин кивнул и принялся за работу.
— Почему Яг’Дул, как ты думаешь? — спросил он между делом у Коррана, вращая ручку усиления в попытках настроиться на далёкое жужжание гиперволновых помех, исходящих из центра звёздной системы. — Я хочу сказать: если они хотят заполучить Корускант, у них ведь уже есть отличный плацдарм в виде Дуро.
— Они просто прикрывают тылы. Яг’Дул лежит на пересечении Римманского торгового маршрута и Кореллианской дуги. Захват Яг’Дула так же создаст им отличную базу для атаки на Тайферру.
— О, нет! — всполошилась Тахири. — Бакта!
— Точно. Если они возьмут производство бакты под контроль, они смогут контролировать здоровье любого жителя этой галактике. Или это вообще ловушка: Республика отводит основные корабли для защиты Тайферры, оставляя неприкрытым Корускант, а, может быть, они снова ударят по Фондору. Так или иначе, взятие Яг’Дула даёт им множество перспектив дальнейшего наступления.
Энакин наконец добился устойчивого прохождения сигнала.
— Ладно, я готов.
— Ну так давай, вызови планетарные силы обороны, — бросил Корран. Он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. — Хотя… вероятно, это не лучший способ привлечь их внимание.
— Вызываю, капитан, — доложил Энакин.
Прошло пять минут, но ответа не последовало. Энакин скорректировал конфигурацию волны, подкрутил настройку усиления и повторил попытку.
— Должно работать, — пробормотал он. — Они что там, глухие?
— Может, их внимание приковано к чему-то более важному, — предположил Корран.
— О чём ты? Почему это они не следят за своими приграничными территориями?
— Мы не видим кораблей или даже зондов в этом районе, не так ли? Йуужань-вонги уже устраивали различные диверсии на наших планетах, втягивали их во внутренние конфликты. Кто сказал, что у них нет шпионов и на Яг’Дуле?
— Или они уже отравили Яг’Дул, как это произошло с Белкаданом, помните?
— Процесс слишком затяжной: они не смогли бы так долго держать это в секрете.