И снова Тэм фыркнула:
– Мужчины. Такие предсказуемые. И это печально.
Шон сладостно потерся лицом о бледно-зеленые шелковые трусики.
– Не думаю, что ты взяла что-то для меня, я прав?
Тэм выдохнула дым, ее красивые глаза сузились до золотистых щелок.
– Прав, – сказала она. – Я была намного больше вдохновлена ею. Ты уже большой мальчик и вполне способен сам пройтись по магазинам.
– Именно так я и думал, – сказал Шон, смирившись. – Ты бы скорее предпочла получить пулю между глаз, чем бросить подначивать меня, да?
– Ты размазываешь свои жидкости по всем моим простыням, оскорбляешь меня, причиняешь мне беспокойство. Разве этого мало? – Она повернулась к Лив. – Тебе нельзя примерять все эти шмотки, пока не примешь душ, так что ступай. Братья этого клоуна появятся тут с минуты на минуту. Поспеши.
Дверь с щелчком закрылась за ее спиной. Шон покачал головой и пробормотал:
– Не надо было приводить тебя сюда. Это не стоит того напряжения, в которое меня вгоняет эта женщина. – Он снова залез в розовый пакет, будто в поисках успокоения, и вскоре нашел его в виде розовых атласных трусиков во французском стиле, украшенных черной лентой. – Ох! С вырезом в промежности. – Он засунул пальцы в разрез во вставке. – Надень их сегодня.
Лив едва сдержалась, чтобы не засмеяться.
– С какой это стати?
Он невинно моргнул.
– Ради спонтанного секса. Ну, знаешь: склонившись над капотом машины, усевшись на стиральную машинку, пока та включена, стоя лицом к стене в ванной.
Лив решила, что лучшая политика – игнорировать его.
– Повторяю: за одежду я заплачу сама.
– Черта с два, – пренебрежительно махнул рукой Шон. – Даже если бы это не было прямым оскорблением моей мужественности, это было бы несправедливо по отношению к тебе. Ты не просила, чтобы Тэм тратила на твою одежду пять тысяч долларов. Она сделала это ради забавы, чтобы садануть мне по яйцам. Это между нами с ней. Кроме того, ей нравится, когда девушки хорошо выглядят. Вполне вероятно, она бисексуалка.
– Пять тысяч? – Лив была потрясена, услышав сумму.
– Даже больше, – отозвался Шон со спокойствием мученика. – Но все в порядке, детка. Просто с утра такие суммы немного шокируют. Возможно, мне придется сократить количество слуг в моем шестидесятикомнатном особняке. Отделать свою ванную чистым золотом. Подстригать себе ногти на ногах платиновыми ножницами, инкрустированными алмазами. Ничего страшного.
– Прекрати дразниться хоть на секунду и будь со мной откровенным, – сказала она. – Как ты зарабатываешь на жизнь?
Шон беспомощно пожал плечами.
– То одним, то другим.
– Ты уклоняешься от ответа, – сказала она сухо.
– Не уклоняюсь, – возразил он. – Моя профессиональная жизнь как сборная солянка. Мне быстро все наскучивает. Если что-то начинает чересчур походить на работу, я бросаю и двигаюсь дальше.
– Ничего себе! Да ты счастливчик. – Лив попыталась представить себе такую свободу, но это было трудно. – И ты можешь позволить себе быть таким привередливым?
Шон опять казался смущенным.
– Да. Как сказала Тэм, у меня есть некоторый процентный доход. Мой брат Дэви – финансовый гений. За эти годы он сделал для меня несколько удачных инвестиций. В последнее время я занимаюсь консультацией для военных фильмов. Мои братья считают это глупостью, и, вероятно, они правы, но у меня в жизни было достаточно сложного дерьма. Мне нравятся простые вещи.
– И в наших отношениях тоже? – не могла не спросить Лив.
Улыбка исчезла с его лица.
– Нет, детка. – Шон протянул руку и схватил ее запястье. Лив споткнулась и пролетела оставшуюся часть лестницы навстречу ему.
Подняв футболку у нее над головой и стиснув Лив в объятиях, он прижался к ее губам в медленном, собственническом поцелуе.
– Когда дело касается тебя, я совершенно серьезен. – Он вручил ей изделие с вырезом в промежности, сжав ее пальцы вокруг него. – Надень это сегодня, ради меня. Каждый раз, глядя на тебя, я буду думать о том, как мои пальцы скользят в это отверстие и находят тебя влажной. А когда мы наконец останемся одни, ты будешь так готова, что мне не придется выполнять кульбиты и сальто, чтобы уломать тебя. Я смогу просто войти и пуститься в галоп.
Лив отстранилась, отходя в сторону.
– Мне нужно принять душ.
Шон послал ей свою сексуальную улыбку падшего ангела.
– Можно я кончу? – Он расстегнул верхнюю пуговицу джинсов, которые натянулись поверх его эрекции.
– Ни за что. – И Лив сбежала в ванную, заперла дверь и наклонилась над краем ванны, пытаясь дышать.
Когда она уже привыкнет к нему? Не важно, сколько у нее травм, укусов и синяков, есть ли деньги и работа, грозит ли ей смертельная опасность. Все, что ему нужно сделать, это прошептать ей на ушко, и вуаля, она превращается в тугой узел бессмысленных желаний.
Беспомощный, пульсирующий, трепещущий узел.
Кусочки розового и черного атласа свисали с ее пальцев. Лив взглянула на мятые хлопковые трусы, висевшие на стержне душа и, дрожа, уткнулась лицом в колени. Может, это было благословением, что Шон занимал так много места в ее мыслях.
Потому что это отвлекало и не давало зациклиться на страхе.
После душа Лив надела свое скучное нижнее белье и посмотрела в зеркало. «Быть в бегах, чтобы спасти жизнь, – это еще большая причина выглядеть на все сто».
Она сняла их и надела розовые с черным трусики.
Ничего себе! Они были… ну, смелыми. Глубоко вздохнув, Лив в нерешительности остановилась у двери. Она так привыкла к одиночеству, что теперь попросту не знала, как справиться с интенсивностью внимания, которое уделял ей Шон. Его сексуальная энергия поражала ее.
В своих фантазиях о нем она никогда не была заикающейся идиоткой, как сейчас. Ее настоящий Шон оказался дерзким, сумасшедшим и огромным. Как смешно все складывалось! Ей приходилось учиться одеваться перед ним, не спотыкаясь и не краснея. Или, в конечном итоге, лежа пластом, или примерять эти трусики с вырезом в промежности.
По пути к сумкам Лив украдкой взглянула на него. Сила взгляда его сузившихся глаз заставила ее споткнуться о стул. Она рылась в сумке, пока не нашла лифчик, соответствующий трусикам. В другой сумке были джинсы. В третьей – набор маек. Она схватила одну наугад.
– Нет ли там мини-юбки? – шелковистым голосом поинтересовался Шон.
– Мечтать не вредно, – заявила она. – У меня не те ноги для мини-юбки. И даже если бы были, можно подумать, я бы надела трусики с вырезом в промежности с юбкой. Это называется лезть на рожон, а у меня сейчас и так достаточно проблем.
– Но джинсы же все обессмысливают, разве не так?
– Смирись, – она сказала едко.
Шон тихо засмеялся.
– Это вызов?
– Нет, не вызов, помешанный на сексе идиот. Это просто джинсы. Прекрати думать о том, что у меня между ног, и одевайся.
– Но моим мыслям очень хорошо у тебя между ног. – Шон погладил ее влажные волосы, проходя мимо. – Ты выглядишь великолепно, принцесса.
И исчез в ванной, к ее глубокому облегчению.
Джинсы сидели отлично, как и красная облегающая майка: сексуально и в облипку, но не вульгарно. Цены чуть не вызвали у нее перенасыщение кислородом.
Лив еще покопалась в сумках и нашла пару сандалий. Затем изучила косметику. Она почти никогда не пользовалась косметикой, но сейчас было странное время, и девушке необходима любая помощь, которую она может получить. «Иди к черту, Tи-Рекс». Провоцирующие терракотовые тени и чувственная черная тушь.
Когда Шон вышел, она была готова, как никогда.
Он предложил ей руку.
– Пойдем, пора встретиться с моей семьей.
Когда они подошли к двери в кухню, из-за нее послышался гул мужских голосов. Хриплый и острый как бритва голос Тамары прервал их:
– …копа, в мой дом? Вы тупые, эгоистичные, высокомерные ублюдки!
– Я не простой коп, – раздался успокаивающий голос. – Я не собираюсь…
– Конечно, ты не простой. Ни один коп не бывает простым, – зарычала Тэм.