Дверь слегка приоткрылась, оставляя лишь небольшую щель, через которую виднелась закрытая цепочка. В щели показалось лицо женщины.
– Мне очень жаль, но профессора не интересует разговор с призраками. Всего доброго.
– Отойдите на шаг от двери, мэм, – сказал Шон.
Резкий тон заставил ее отпрянуть. Шон с разворота выбил дверь ногой. Цепь слетела, а дверь с грохотом врезалась в стену.
Женщина взвизгнула и съежилась у противоположной стены. Дэви и Кон в отчаянии посмотрели друг на друга и последовали за Шоном внутрь.
– Что это значит? – В конце коридора появился тучный лысеющий мужчина с красным от ярости лицом.
Шон направился к нему, разведя руки, будто собирался заключить его в медвежьи объятия.
– Приветик, профессор. Помнишь меня?
Мужчина отшатнулся и прижал руку к горлу. Его лицо стало пепельно-серым. На лбу выступил пот.
– Как… кто…
– Что? – Шон сделал издевательски удивленное выражение лица. – Не нравится встречаться с обитателями загробного мира? Ты не рад меня видеть?
Бек издал сдавленный звук и уперся рукой в стену, чтобы не упасть.
– Заткнись, Шон, – процедил Дэви. – Мы ничего не узнаем, если он сдохнет от страха.
Глаза Бека метнулись из стороны в сторону, от одного к другому. Он осел от облегчения.
– Шон? Ох.
– Да, – ответил Шон. – Близнец Кева. Очень злой и сытый по горло близнец. Приятно познакомиться, Бек.
– Профессор, я звоню в полицию, – раздался голос латиноамериканки. Одной рукой она вцепилась в телефон, а в другой держала кочергу от камина.
Ничего себе. А у женщины стальные нервы. Бек ее не заслужил.
Шон повернулся к Беку:
– Советую тебе остановить ее. Или мне придется рассказать им все, что я знаю об убийстве Кевина Макклауда и о «Полуночном проекте». И ты пойдешь ко дну, профессор. В самое пепелище.
Шон блефовал, но взгляд Сидни Бека метался по сторонам. Он облизнул дрожащие губы.
– Эмилиана, положи трубку. Нам с этими джентльменами просто нужно поговорить.
Она нахмурилась, не купившись на его слова.
– Я все равно позвоню в полицию.
– Нет! Я не хочу, чтобы управление полиции тратило свое драгоценное время. К тому же все в порядке, честное слово. Почему бы тебе не взять выходной на остаток дня? Оплата в двойном с половиной размере. И прими мои извинения за причиненные неудобства.
Эмилиана пробормотала себе под нос что-то по-испански, распахнула встроенный шкаф, вытащила большую лакированную кожаную сумку и свитер. Решительно отодвинув локтями Майлса и Кона, она с громким стуком закрыла за собой дверь.
Бек скрестил руки на груди, продолжая быстро моргать.
– Так кто же соврал вам о так называемом «Полуночном проекте»?
– Никто, – тихо сказал Шон. – У нас вообще не было никаких доказательств твоего участия. До настоящего момента. Это был просто блеф. Сработало, да?
Бек заморгал отчаяннее.
Шон шагнул вперед.
– Давай прямо к делу. Расскажи нам все.
– Э-э-э, о чем? – Прислонившись к стене, Бек стал пятиться вглубь дома.
Дэви заблокировал ему путь.
– Кев, «Полуночный проект», «Колфакс», эксперименты с лекарствами. «Флаксон». Чарльз Пэрриш. «Хеликс». Пропавшие студенты из колледжа. Мешки с трупами.
Бек покачал головой:
– Я не знаю. Я ничего об этом не знаю. Клянусь.
– Неужели? Тогда почему ты не дал Эмилиане вызвать полицию? – Шон наклонился поближе и принюхался, учуяв в дыхании мужчины пары алкоголя. – Ты пьешь что-то крепкое, с утра пораньше. Пытаешься унять демонов?
Глаза Бека наполнились влагой.
– Я понятия не имею, о чем вы говорите. Пожалуйста, соблюдайте дистанцию.
Раздался глухой стук и скрежет, и сквозь отверстие для писем пробился солнечный свет. Внутрь пропихнули пачку конвертов. Они рассыпались у ног Майлса. Тот поднял кипу конвертов и начал их просматривать.
– Парни, – его голос вибрировал от волнения, – это от «Хеликс Гроуп».
Дэви выдернул конверт из рук Майлса и одним рыком открыл его.
– Эй! Это моя личная корреспонденция! – пронзительно завопил Бек.
Дэви пролистал бумаги.
– Для парня, который ничего не знает о «Хеликс», у тебя очень много их акций.
– Мои финансовые дела вас не касаются! – разъярился Бек.
– Значит, вот откуда у тебя денежки? От «Хеликс»? – Кон прошел по коридору, заглянул в соседнюю комнату. – Народ, вы только гляньте на эту солнечную веранду. Тут окно со стеклом толщиной в тридцать футов. Дороговато.
– Вот-вот. Так как насчет денег? Нам любопытно, Бек, – сказал Шон. – У тебя есть семейные сбережения? Или это деньги «Хеликс»?
– «Хеликс» не имеет никакого отношения к вашему брату, – голос Бека дрожал. – «Хеликс» существует всего десять лет, а заметным игроком стал лишь за последние восемь. Бедного Кевина уже не было. Когда он умер?
– Пятнадцать лет, пять дней и примерно шесть часов назад, – ответил Шон.
Бек зашевелил губами:
– Надо же, какая точность! Я очень сожалею о вашей утрате, мистер Макклауд, но думаю, что вам нужно поговорить об этом с квалифицированным психотерапевтом, а не со мной. Простите, но я не могу помочь…
– Откуда берутся деньги, Бек? – повторил вопрос Коннор, отойдя от веранды. – Этот дом стоит пять миллионов долларов.
– Не думаю, что это уместный… уф!
Шон схватил мужика за горло, толкнув к стене. Недостаточно сильно, чтобы придушить, но достаточно, чтобы тот заткнулся.
– Уместный? – прошипел Шон. – Не-а. Убийца, секретные эксперименты с лекарствами, взрыв, корыстные слизняки, сидящие на вершине денежной горы, обугленное тело моего брата-близнеца – все это меня бесит. Так что поговори с нами. Дай нам имена, даты, адреса. Иначе… – Он сжал пальцы сильнее, и Бек издал сдавленный писк. – Я зайду дальше. Перейду к плану Б.
Бек беззвучно зашевелил губами. Шон ослабил хватку.
– Так лучше?
Бек закашлялся. Из его глаз брызнули слезы.
– Мне известно только… имя. Возможно, оно ненастоящее. А может быть, и вообще никак со всем этим не связано.
– Выкладывай, Бек.
– Я дал его номер Кевину, – пролепетал профессор. – Этому человеку нужны были объекты для проведения интеллектуального исследования. Он и платил за это. Я знал, что Кевину нужны были деньги, поэтому и дал ему имя. Вот и все. Клянусь, это все, что я сделал.
– Кроме того, что молчал в тряпочку, когда люди начали умирать? – прорычал Шон. – И кроме того, что загребал бабки в течение десяти лет после этого? Ты всего лишь мразь с руками и ногами, Бек. Меня от тебя тошнит.
– Имя, Бек, – напомнил ему Коннор.
Бек зарыдал и провыл:
– О-О-Остерман.
– Где он работает? – спросил Дэви.
Бек бешено замотал головой:
– Бог свидетель, я понятия не имею. Прошло пятнадцать лет, с тех пор как я с ним говорил, и мне…
– Чушь собачья. Ты говорил с ним позавчера, чтобы натравить киллера на сестру моей жены. Дай нам номер, по которому звонил, – сказал Кон.
Бек покачал головой. Его тело тряслось от рыданий. Вокруг одного из его ботинок на блестящем светлом паркете растеклась лужа мочи.
Шон вздохнул и оттолкнул его. Мужик с глухим стуком упал на пол, как перезрелый плод, и громко заревел, закрывая лицо руками.
– Этот уже ни на что не годен, – устало вздохнул Шон. – Уходим.
Дэви завел внедорожник и на всей скорости помчался подальше от этого места.
– Господи, угнетающее было зрелище, – пробормотал Коннор.
Дэви наградил Шона сердитым взглядом.
– Ты слишком сильно на него надавил. Нужно было действовать мягче. Если, конечно, ты не практикуешься перед тем, как сядешь в тюрьму строгого режима.
Шон не ответил, потому что усиленно размышлял:
– Пьяный в стельку, в 9 утра. От него несло страхом. Я сильно его напугал, но он все равно держался. А значит, этот Остерман пугает его сильнее.
Майлс обернулся с широко распахнутыми глазами.
– А что за план Б?
Шон посмотрел на него.
– Чего?
– Ты сказал Беку, что если он не скажет имя, то ты перейдешь к плану Б. Что ты собирался с ним сделать?