Айрис Оллби
На грани развода
1
Предчувствие удачи не обмануло ее. Но до этого были долгие годы надежд и разочарований, восемь месяцев изнурительной работы на грани нервного срыва и… две последние, почти бессонные ночи, за которые вся жизнь промелькнула у нее перед глазами. Что она потеряла и что обрела? Потери были столь значительны, что возвращаться чувствами и мыслями к ним было небезопасно. А приобретения? Что ж, во всех этих битвах с судьбой она, Оливия Троуэлл, закалила характер и стала той, какой мечтала стать еще в детстве, когда жила на ферме и помогала отцу управляться по хозяйству. И когда подростком подрабатывала, продавая билеты и выметая ряды после сеанса в захудалом кинотеатре небольшого городка… Она никогда не боялась никакой работы.
И вот теперь премьера ее первого фильма в одном из популярных киноконцертных залов Сиднея! Ей показалось, что прошла вечность между двумя мгновениями, когда в зале сначала погас, а потом зажегся свет, и публика разразилась аплодисментами. Конечно, Оливия не из тех, кто падает в обморок от счастья. Но когда она поднялась, то почувствовала, что ноги плохо слушаются ее, и если бы не поддержка верного друга Винсента, вовремя подхватившего ее под локоть, неизвестно чем бы все закончилось.
Не успели они выйти в фойе, как к ним подлетела стая журналистов. Но все они расступились перед знаменитой Розалиндой Коул, статьи которой имели порой самое решающее значение в творческой судьбе молодых режиссеров и актеров. Каждое слово этой пожилой дамы с комплекцией и замашками бывалого боцмана ценилось на вес золота, ее едкие и обстоятельные статьи нарасхват публиковали самые престижные журналы. Вечно в черных бесформенных балахонах с огромным рубином на груди, она наводила страх не только на новичков кинобизнеса. Ей пытались угождать, но она не переносила подобострастия, и зеленый яростный огонь, полыхающий в ее глазах, лучше всяких слов пресекал подобные попытки.
И вот теперь она подошла к Оливии Троуэлл, схватила ее за плечи, притянула к себе и звучно поцеловала в лоб. А затем, ни слова не говоря, повернулась и, мощно ступая туфлями сорок второго размера, направилась к выходу. Надо ли говорить, что уже к следующему утру этот поцелуй был растиражирован средствами массовой информации в миллионах экземпляров…
Теперь Оливия Троуэлл считалась одной из самых многообещающих молодых режиссеров Австралии.
Мужчина, сопровождающий Оливию, предложил ей бокал шампанского и сказал:
— Ты похожа на девочку, втихомолку примеряющую мамино вечернее платье. Очнись, милая, это твой триумф!
Оливия засмеялась. Но смех застрял у нее в горле, когда на его мелодичный звук обернулся красивый темноволосый мужчина с глазами цвета обсидиана, сверкающими из-под густых черных ресниц. Она поймала его обжигающий взгляд, словно нечаянно задержавшийся на ее лице.
Ее глаза расширились, а сердце учащенно забилось. Все вокруг мгновенно стало для нее другим, болезненно ясным и ярким, будто она взглянула на мир сквозь увеличительное стекло.
Оливия слышала вокруг себя неясный гул голосов, ощущала на спине поддерживающую ладонь Винсента Беллоуна, видела зеркала в золоченых рамах, отражающих вспышки фотоаппаратов и блики женских драгоценностей… Вдруг в ее сознании промелькнуло: а вот и ее собственное отражение — губы слегка приоткрыты, зрачки расширены так, что невозможно разглядеть красоту сине-зеленых глаз. Ее взгляд вновь скользнул в сторону загадочного брюнета, который продолжал пристально на нее смотреть.
Затем он уверенным шагом направился к ней. Оливия сконцентрировалась на его белоснежной рубашке под великолепно скроенным жакетом и смотрела на нее до тех пор, пока незнакомец не подошел к ней. До нее докатилась опьяняющая интонация до боли знакомого баритона:
— Здравствуй, Оливия!
Каким-то чудесным образом все остальные люди вокруг них словно растворились в пространстве. Все, кроме Винсента. Его рука по-прежнему уверенно обнимала Оливию за талию. Бедняга была благодарна ему за эту поддержку, потому что от волнения и страха у нее подгибались колени, и, если бы не помощь ее друга, она запросто могла бы упасть в обморок.
Стараясь придать лицу безразличное выражение, Оливия понизила голос и спросила:
— Майкл, что ты здесь делаешь?
Он удивленно вскинул брови.
— Как что? Приехал, чтобы посмотреть фильм. Ведь это твой режиссерский дебют в полнометражном кино, не так ли?
— Да. — Голос Оливии был строг и сдержан. — Надеюсь, он тебе понравился?
Длинные черные ресницы слегка дрогнули. Его взгляд стал еще более напряженным. Создавалось впечатление, что он искал скрытый смысл в ее простых словах. Неожиданно Майкл Битен расслабился и непринужденно засунул руку в карман брюк. Его идеально очерченный чувственный рот изобразил легкое подобие улыбки.