— Валите отсюда. Не знаю, какие у вас дела с виконтом, но чтобы вели себя примерно в нашем городе!
Усмехнувшись его попытке сохранить лицо, огибаю сержанта и шагаю дальше. Радует, что мои документы он так и не потребовал. Сначала отвлёкся на Нэйду, а потом видимо стало не до того. Что плохо — пришлось засветить нашу связь с шефом секретариата. Но к моменту, когда информация разойдётся по городу, Савальо скорее всего уже будет мёртв. Не сомневаюсь, что он сам проинструктировал всех нужных людей о том, что на окраине появился новый человек, которого не стоит трогать. Вот только бравирование именем аристократа перед обычным уличным патрулём, точно не придётся ему по нраву. Хотя, «мундиры» показались мне вполне осведомлёнными о «внеслужебной» деятельности виконта. По крайней мере, сержант ни капли не удивился, услышав о том, что я выполняю поручение аристократа.
Покосившись на Нэйду, недовольно качаю головой. Если бы девушка не выставляла себя на всеобщее обозрение, диалог с сержантом скорее всего протекал бы куда проще. Красивое и недоступное женское тело — расклад, который может ввергнуть в ярость любого. Особенно, в случае, когда мужчина искренне уверен в более низком социальном положении девушки.
Сама горская красотка реагирует сразу же.
— Что? Не нравится как я оделась?
Скривив губы, озвучиваю максимально нейтральный ответ.
— Можно было выбрать что-то более приличное. В городах не принято выставлять свою грудь на всеобщее обозрение.
Та ненадолго заливается смехом.
— Да что ты? Значит те полуголые девицы на углу были миражом. Или дама в кэбе, у которой всё вываливалось наружу? В чём разница?
Повернув голову, пару секунд смотрю ей в глаза. Она действительно не понимает в чём дело? Отправившись на выполнение задачи, мы должны привлекать минимум внимания окружающих. А не наоборот.
Когда отворачиваюсь от неё, один из двух братьев вклинивается в беседу. Причём в голове звучат нотки веселья, причину которых я совсем не понимаю.
— У нас есть время, которое зовут цветочным рассветом. Две недели поздней весны, когда горцы традиционно выбирают себе жён. Всё это время те ходят в одежде, которая…мало что скрывает. И моются в озере на глазах у всех неженатых мужчин. Все другие на эту пару недель покидают свои дома. У молодых полное раздолье — могут притираться друг к другу сколько влезет.
Если я верно понимаю выражение лиц братьев, под «притиранием» они имеют в виду беспорядочный секс между молодыми горцами. Правда, как это относится ко мне, пока не совсем ясно. До второго охотника это тоже доходит и он со смешком добавляет.
— Вот наша Нэйда и красуется, как может. Следует традициям.
Удивлённо кошусь на него, а парень получает мощный удар в плечо, заставивший пошатнуться. Но вот девушка расстроенной не выглядит. Напротив — разжимает губы в улыбке, наблюдая за мной.
Мы уже приближаемся к дому архивариуса, так что от брачных игр горцев приходится отвлечься. Надеюсь, в процессе она не выкинет ничего, что могло бы поставить под угрозу всю операцию. Хотя, этим троим отведена исключительно вспомогательная роль. Серьёзного ущерба они нанести не должны, если не будут совсем критично тупить.
Четверть часа уходит на изучение территории вокруг особняка. Когда пути потенциального отступления становятся понятны, расставляю горцев на позиции. Если придётся спешно покидать здание, они должны обеспечить огневое прикрытие. Такой вариант развития событий, на мой взгляд не слишком вероятен, но всякое может произойти. Например к старику заявятся вооружённые гости. Или он сам окажется не так уж прост.
Закончив с подготовкой, поднимаюсь на крыльцо и опускаю дверной молоток в виде морды медведя. Удар, ещё один. Уши улавливают звуки шагов в доме и через секунду я лицезрею лицо седого мужчины в ливрее.
— Господин Кцар ещё не вернулся. Если вы к нему, то придётся зайти позже.
На улице несколько прохожих, что исключает применение грубой силы прямо сейчас. Я старался выбрать момент, когда посторонних будет меньше всего, но это оказалось не так просто, как хотелось бы.
В итоге, я просто уверенно шагаю вперёд, мягко оттесняя слугу назад.
— У меня приказ. Дождусь его здесь.
Левой рукой захлопываю дверь, а вот мужик в ливрее недовольно качает головой.
— Ещё один ярд и сработают защитные артефакты. Если так хотите ожидать внутри дома, можете устроиться около стены.
На лице мелькает издевательская ухмылка и он отступает назад, выжидательно смотря на меня. Стараясь держать невозмутимое лицо, опираюсь спиной о стену.