«Да, такую девушку надо уметь завоевать, приручить, как говорится» — подумалось мужчине. В эту минуту, он достаточно отчётливо понял, что хочет добиться успеха в споре братом уже не только ради бизнеса, а ещё и ради победы над Калерией.
Прошло несколько дней.
У Лавровой был выходной, чему она очень радовалась, желая провести время с Петей. Девушка как раз направлялась к сыну, когда путь ей преградил Герман, одарив её одной из своих фирменных улыбок. Лера вопросительно посмотрела на него.
— У меня для тебя кое-что есть. — заговорческим тоном признался парень и показал несколько белых прямоугольных бумажек.
— Билеты в цирк? — вчитавшись в текст на них, удивилась она. — Мне казалось, я выгляжу старше восьми лет. — тут же не удержалась от иронии.
— Вообще-то, это мероприятие затевалось ради Петьки. — усмехнувшись её «догадливости», ответил Истомин-младший. — Парень, наверное, никогда в цирке то не был. А это итальянский, говорят, жутко зрелищно.
— И когда?
— Сегодня. Так что, собирайтесь, поедем.
— А раньше, конечно же, сказать было нельзя?
— Что это за сюрпризы, о которых говорят заранее, Лер? — вновь усмехнулся Герман.
Представление было чудесным, очень красочным и интересным, таким, что даже Герман и Лера не заскучали в процессе. Однако, Петя, ради которого они пошли в цирк, реагировал спокойно, без излишнего восторга. Его не интересовали животные, к которым рвались в антракте другие дети, не хотелось сладкой ваты, приобретённой Германом. Мальчик просто спокойно высидел все две части весёлого и разнообразного шоу и когда Калерия спросила, понравилось ли, сдержанно кивнул.
После цирка они отправились в кафе, пообедать и там Петр углубился в занятие рисованием, с помощью принесённых официанткой карандашей и бумаги, проигнорировав детскую комнату.
— По моему, нам с тобой в цирке понравилось больше, чем Петьке. — констатировал Герман.
— Да, что-то он грустный совсем… Ты знаешь, мне кажется, что он скучает по Игорю. — поделилась своей версией Лера.
— Ты думаешь?
— Да, как-то он совсем приуныл, как Игорь уехал. Может быть успел привязаться к отцу.
— Ну, ничего. Время быстро пролетит, брат скоро вернётся и всё наладится. Лер, у меня тут есть несколько идей…
— Каких?
— Куда нам с тобой сходить. — и парень заискивающе улыбнулся.
— Мы никуда пока ходить не будем. — прервала его полёт мечтаний девушка. — Я хочу сейчас как можно больше времени проводить с сыном. Работа отнимает много, хватит и этого.
— Хорошо, я тебя понял. — отступил Истомин-младший, понимая, что на такой веский довод не возразишь. — Но я что-нибудь придумаю.
На следующий день, когда очередные лекции и семинары внезапно отменили, Калерия вновь осталась дома, твёрдо намереваясь провести день только с Петей вдвоём. Кроме того, она получила новые данные от психолога, которая сообщала, что мальчик вновь находится в состоянии стресса, не чувствует себя в безопасности и тоскует.
— Кстати, — Екатерина Дмитриевна обратила на себя внимание, когда вся семья собралась за завтраком. — Кирилл попросил отпуск. У него заболела мать, надо съездить к ней. Так что, на неделю, а то и больше, мы без водителя.
— Придётся ездить на такси. — отреагировала Лаврова, ничуть не удивившись.
— А почему ты сама не умеешь водить? — оживился Герман.
— Не знаю, — пожала плечами в ответ она. — как-то не успела научиться до смерти родителей, потом не до того было.
— Не хочешь попробовать?
— Когда, Гер? У меня работа, Петька…
— Ой, да ладно. На первых порах, я бы мог тебя научить. Это нетрудно. Можем начать прям сегодня. — с лёгкостью, будто предлагал за хлебом сходить, выдвинул идею парень.
— Лерочка, а правда, может попробуешь? Женщина должна уметь всё! — вмешалась Истомина, улыбнувшись.
— Да? — девушка иронично взглянула на свекровь, которая сама никогда не касалась руля.
— Ну, или почти всё. Я пробовала водить, но…
— Но нам проще и безопасней самим возить Катюшу, либо оплачивать ей такси, а не лечение в травматологии. — закончил за неё Вилен Андреевич, за что получил недовольный взгляд жены в свою сторону. Лера усмехнулась.
— Вообще, девиз: «Женщина должна уметь всё», был главным для моей бабушки. Ладно, почему бы и… Да. — при этих словах, она посмотрела на Германа, подкрепив своё вербальное согласие, невербальным.
— Ну и отлично! А мы пока с Петюшей пойдём на прогулку к лесному озеру. — улыбаясь от предвкушения перспективы, произнёс Ростовцев.
— Я с вами! — оживилась Екатерина Дмитриевна, которая, как уже было сказано, принимала в воспитании внука самое деятельное участие.
Успокоившись и поняв, что сын в надёжных руках, Лера отправилась осваивать азы вождения под чутким руководством деверя.
Шёл третий час укрощения автомобиля. Худо-бедно Лаврова уже могла и двигаться, и тормозить. Они ехали по главной дороге коттеджного посёлка.
— Более плавно, Лер. — руководил Истомин-младший, всё время контролируя ситуацию.
— Да куда уже плавнее? — психовала девушка, в который раз услышавшая эту фразу. Машина снова дёрнулась от её не совсем мягкой манеры езды.
— Скажи, ты когда пациента режешь, скальпелем, как рапирой лупишь? Со всей дури? — саркастично поинтересовался Герман.
— Очень остроумно! Нет, конечно. Операция-это не игра на скорость.
— Вот и аккуратное вождение тоже. А ты жмёшь резко то на педаль газа, то на педаль тормоза! Машина содрагается, как в предсмертных конвульсиях!
— Вообщем, всё. Это не моё. — Audi, за сохранность которого парень уже опасался, вновь резко затормозило, да так, что хозяин, сидящий на пассажирском сидении, чуть не стукнулся лбом о лобовое стекло.
— Лер, ты можешь, хоть с машиной быть не такой импульсивной? Водить надо с холодной головой и повышенным вниманием, потому что тебе придётся просчитывать не только свои действия, но и действия всех участников дорожного движения, включая пешеходов! — нравоучительным тоном, пояснял Истомин-младший.
— Знаешь, неусыпного контроля с меня хватает и в больнице! — горячилась в ответ его родственница.
— А я то думал, тебе не слабо… Думал, ты смелая и целеустремлённая… — он решил действовать по-другому, достаточно изучив её характер.
Лера раздражённо вздохнула, исподлобья глянула на него, и снова взялась за руль. Герман, усмехнувшись, перекрестился, и машина сорвалась с места.
Они выехали на трассу, идущую вдоль посёлка с одной стороны, и вдоль леса с другой. Девушка достаточно уверенно держалась, приосанившись и ни на секунду не отводя взгляда от дороги. Её «инструктор» скрестил пальцы, втайне радуясь тому, что ученица, наконец, переосилив себя старается и показывает небывалые успехи, и, восхлавлял себя как лучшего педагога всех времён и народов.
Но, внезапно, прямо перед ними, на дорогу выскочил заяц. От неожиданности, Калерия выпустила руль из рук и закричала. Герман, с трудом успел перехватить управление, перегнувшись на сторону водителя и скомандовал:
— Тормози!
Когда Лаврова спешно исполнила его приказ и они остановились на обочине, парень тут же выскочил из машины, пытаясь отдышаться после пережитого. Он корил сам себя, за то, что рано расслабился, пустив за руль новичка в вождении, за то, что они выехали на трассу, за излишнюю самоуверенность.
Вновь сев на место, он отчётливо, почти по слогам, произнёс:
— Никогда, запомни, никогда, не бросай руль. Что бы не происходило! Ты могла сейчас… — Истомин-младший замолчал.
— Я испугалась. — пересохшими губами прошептала Лера. Она была бледна. — Я очень испугалась… — повторилось вновь и из бездонно-серых глаз покатились слёзы.
— Лера, Лерочка, ты чего? — Герман тут же опомнился, осознав, что она испытала не меньший стресс и притянул плачущую девушку к своей груди. Она обняла его, как единственное в мире спасение и продолжала вздрагивать, плача.