— Ладно, куда дальше? — возвращая самообладание, спросил бизнесмен.
— Дальше к оленям. — Лаврова махнула головой в сторону рядов, где были выставлены фигурки светящихся оленей, которыми можно украсить двор. — Только смотри, не засни по дороге! — не удержавшись от остроты в сторону мужа, добавила она.
Вечером, когда Игорь очередной раз заперся в кабинете за работой, к Лере в спальню вошёл Герман.
— Слушай, я спросить хотел, что Петьке лучше на Новый год подарить? — он присел на диван.
— Сама хотела бы знать. — усмехнулась Калерия. — Игорь там Лего вроде заказал ему, я сегодня в магазине подцепила вот что. — она протянула парню большую книгу.
— «100 великих художников». — прочёл название он. — Хм, а их ровно 100 было? Я думал больше.
— Петьке рисовать нравится, — игнорируя его иронию, объяснила девушка. — я решила, что почитать тоже будет занимательно и полезно. Тем более, читать Петя умеет, да и я могу, если что. Пока так, над остальными подарками мы думаем.
— «Мы» или ты? Игорь, по-моему, думает только о работе.
— Кому-то надо и о работе подумать. Он-главный добытчик в нашей семье, разве нет? К тому же, у меня такое ощущение, что не в работе там дело. Точнее, не только в ней.
— А я говорил, что у него роман на стороне. — тут же не преминул напомнить Истомин-младший.
— Я не об этом! — одёрнула его Лера. — Пусть если хочет, хоть гарем разводит-его право. — она сдержалась, делая вид, что ей всё равно, но сама себя поймала на мысли о том, что это уже не так, почувствовав лёгкий укол ревности.
— Где водятся такие потрясающие жёны? Ну где, Господи? — шутливо вскинув руки к небу, вопрошал парень.
— Гер, ну хватит! Я серьёзно!
— Я сама серьёзность. Между прочим, брак-это серьёзный вопрос.
— Скажи мне, почему Игорь так относится к Новому году? — в лоб спросила Калерия, прекратив дурачества деверя.
— Как так? Не как все нормальные люди? Может потому, что он не…
— Герман, прекращай! Я хочу знать правду.
— Слушай, Лер, эта правда не моя. Я не могу тебе её рассказать, понимаешь? — сдался, наконец, Герман. — Прошлое Игоря оно… Не совсем простое. Мы все и он, в первую очередь, молча об этом забыли. Если когда-нибудь он захочет, расскажет сам. Да и зачем тебе это?
— Он мой муж. — невозмутимо аргументировала девушка.
— Ой, ну я же не мама. Ей ты можешь рассказывать, что он муж. — отмахнулся он.
— Слушай, ну так уж случилось, что мы не чужие друг другу люди и мне не всё равно, что с ним происходит.
— Уже не всё равно? — уточнил Истомин-младший, в душе которого мгновенно заговорила тревога.
— Не придирайся к словам. — подводя итог их диалогу, с неким разочарованием в голосе, заметила Лера.
Разговор с Германом пробудил любопытство, и без того пробирающее душу, ещё больше.
Что такого могло произойти в, на первый взгляд, благополучной жизни, стойкого ко всем переменам и трудностям, бизнесмена? Игорь всегда казался, или хотел казаться, твёрдым, как камень, умеющим добиваться своего, более, чем стрессоустойчивым, прямолинейным, жёстким, властным. Получается, она не ошиблась? Тогда, во время прогулки она видела его настоящего? Совсем другого, без маски, без напускной серьёзности… Неужели, господин Истомин тоже носит броню, а на деле иной? Ну и? Как же вас разгадать, неуловимый мистер Икс?
Снова оставались одни вопросы…
Праздник становился всё ближе.
Истомин вернулся домой с работы, закрыл дверь и почувствовал аромат, давно отсутствующий в их доме. Сняв пальто и оказавшись на кухне, он убедился в собственной правоте: свежее печенье.
Нет, Вера Харитоновна исправно баловала их семейство выпечкой и различным печеньем к чаю в том числе, но это было особое печенье: такое пекла в детстве мама. Имбирное, с большим количеством пряностей: гвоздика, кардамон, мускатный орех, корица… Оно всегда напоминало о празднике, чуде. Том времени, когда вся жизнь была впереди.
Сразу же охватывала душу незабываемая атмосфера предновогодних дней, когда отец приносил ёлку и расплывались в улыбке его красные от мороза щёки, когда мама готовила на кухне блюда для праздничного стола, когда можно было сбежать во двор, к друзьям, чтобы погонять шайбу на залитом для всех катке… Счастливое было время, незабываемое. Только от воспоминаний о нём, почему то слегка щемило сердце.
— Игорёк, наконец-то, мы тебя заждались! — в кухне появилась Екатерина Дмитриевна и тут же обняла сына.
— Прости мам, задержался. — улыбнулся Истомин и мысленно заметил, что годы нисколько не испортили маму. Она всё так же очаровательна и красива, даже несмотря на россыпь морщинок на её лице. — А ты чего вдруг решила вспомнить былое? — он кивнул на противень с печеньем, стоящий на столе.
— Так это не я.
— А кто же? Так может пахнуть только твоё печенье, мам. Только ты его уже тысячу лет не готовила.
— Это я. — раздался голос сзади. Игорь оглянулся и увидел жену с сыном в дверном проёме. Калерия неловко улыбнулась и подошла к столу, начав снимать печенье с противня и выкладывать его на блюдо. — Я нашла в кулинарной книге Екатерины Дмитриевны рецепт и с её позволения испекла имбирное печенье. А сейчас мы с Петькой будем его разрисовывать глазурью. Хочешь с нами? — мужчина молчал, наблюдая за движениями жены.
Всё это прозвучало просто, буднично. Словно они женаты десятый год и это их традиция. В то же время, всё сказанное ею, было словно приглашением в прошлое. В то счастливое время, когда было хорошо.
— Сейчас переоденусь и спущусь к вам. — улыбнулся бизнесмен. — Без меня не начинайте.
В любое другое время, он бы отказался. Сославшись на работу, на усталость… Сбежал бы от неминуемого погружения в счастье. Но не сейчас. Желание попробовать на вкус ту, забытую давно жизнь, внезапно, пересилило. К тому же, ему безумно хотелось быть рядом с этой девушкой и с их сыном.
— Лерочка, ты волшебница? — в пол голоса произнесла Истомина, подойдя ближе к невестке.
— Что такого? — не поняла та, улыбнувшись.
— Я давно не видела Игоря таким… Он будто вдохновился этой идеей с печеньем.
— Может стоило просто испечь печенье? — усмехнулась Лера, доставая сахарные карандаши разных цветов.
— Да не совсем в нём дело… Сын, ведь, вообще Новый Год давно не празднует.
— Вот кстати, — девушка оживилась, как только разговор зашёл на волнующую её тему. — почему так? Что случилось?
— Это давняя история, давай её не тормошить. — отмахнулась свекровь. — Придёт время, и он сам тебе всё расскажет. Если захочет. — почти слово в слово, как и Герман. «Что за тайны Мадридского двора?» — подумалось Лавровой. Но вслух, она сказала:
— А вы не хотите, устроить более масштабный праздник, напомнить Игорю, каково это встречать Новый год весело, с размахом? Хотя бы небольшим.
— И что ты предлагаешь? — осторожно поинтересовалась Екатерина Дмитриевна.
— Позвать близких друзей семьи, хороших знакомых, кого вы бы хотели видеть. Разбавить слегка семейную атмосферу. Мне кажется, так будет лучше.
— Не думаю, что Игорю это понравится…
— Ну попробовать то можно! Ему все равно придётся выползти из своей раковины ради сына. — улыбнулась девушка.
— Если ты так считаешь, то… — видно было, что Истомина всё ещё сильно сомневается.
— Я беру весь удар на себя! — клятвенно пообещала Лера.
— Так, я готов! — Истомин внезапно появился в кухне и с неким задором потёр руки. — Рассказывайте, что рисовать будем? — усмехнулся он и сел за стол к Пете, который, удобно устроившись, уже в нетерпении рассматривал упаковку от сахарных карандашей.
— Я, пожалуй, пойду. — улыбнувшись, произнесла Екатерина Дмитриевна и покинула кухню, понимая, что она здесь лишняя.
Тот вечер пролетел для Леры и Игоря как одна секунда. Они оба, словно дети, радостно и беззаботно разрисовывали с сыном печенье, улыбались, смеялись, шутили. Весь мир стал размером с кухню в их доме, всё утратило своё значение. Это был настоящий, семейный вечер. Тёплый, уютный, счастливый.