Однако, теперь, её мучило чувство вины. Она явно чересчур резко высказалась, убежала… Только как теперь исправить ошибки?
Игорь вернулся домой лишь на следующий день, под вечер. Создалось впечатление, что он просто ушёл рано утром на работу, когда весь дом спал, а вернулся поздно.
Петя тут же выбежал к нему, крепко обняв.
Когда вся семья поужинала, и Истомин с женой уложили сына, он, игнорируя её попытки поговорить, сослался на работу и вновь заперся в кабинете, который был его спасением и убежищем.
После десяти минут настойчивого стука, пришлось открыть.
— Нам надо поговорить. Не бегай от меня. — Калерия произнесла эти слова чётко и уверенно.
— Я не девочка, чтобы бегать от кого-то. У меня много работы.
— Хватит прикрываться работой, это не так. — настаивала она.
— У тебя есть пять минут. — сухо и официально ответил мужчина, пропустив её в «переговорную».
— Послушай, я вчера была неправа. — начала Лаврова, потупив взгляд, как виноватая школьница.
— Что, резко полюбила, за прошедшие сутки? — усмехнулся он, не особо то веря её словам.
— Нет. Просто я была очень резка, прости меня за это.
— Не за что прощать. Ты не любишь меня, это нормально. Гораздо хуже, если бы что-то произошло. Я, ведь, тоже, знаешь ли, просто очаровался псевдо-романтикой того вечера. Как-то всё было слишком волшебно. Ты была права, когда остановила нас. Спасла мою совесть, и теперь я не мучаюсь. Спасибо, как говорится, за чудотворное спасение. Всё? — абсолютно уравновешенно и спокойно пояснил Игорь, смотря жене прямо в глаза. Она молчала, пытаясь понять, правду ли услышала. — Если всё, то мне надо работать, прости.
— Завтра всё в силе? — вздохнув и мысленно взяв себя в руки, задала вопрос Лера.
— Что завтра?
— Мы хотели все вместе покататься на лыжах в нашем лесу. Ты говорил, там есть чудесные тропы. Петя, кажется, ждёт этого.
— Конечно. Раз Петька ждёт, всё будет. — всё так же спокойно и слегка равнодушно ответил муж.
— Тебя ждать? — чувствуя непреодолимый холод его слов и взгляда, мягко произнесла девушка.
— Нет, ложись. Я потом тихонько приду. Много работы. — снова подчеркнул свою занятость он и показал, что разговор окончен.
На следующий день, после завтрака, семья, облачившись в удобные зимние комбинезоны, отправилась в лес. Больше двух часов они провели вместе, соревнуясь, кто быстрее, и даже играя в прятки.
Петя уже довольно уверенно стоял на лыжах и радостно бежал впереди родителей.
— Какая же красивая зима! А в лесу так вообще, неповторимая! — завороженно оглядываясь, произнесла Лера.
— Любишь лес? — спросил Игорь, который решил придерживаться абсолютно нейтрального тона хороших знакомых или просто друзей, в общении с женой.
— Люблю. С родителями в детстве ездили. Правда, зимой никогда. Осенью за грибами.
— А на лыжах кто научил кататься?
— Папа. Он и Лику на лыжи поставил, и меня. Часто зимой ездили на склон, который находился в Чертаново. Там катались. Моя мечта была поехать на горнолыжный курорт, но… При жизни папы так и не сбылось. — слегка погрустнев, поведала девушка. — А ты как научился?
— Да тоже отец и товарищи во дворе. У нас ведь тогда повально все увлечения проходили… Если один начинал увлекаться теннисом, остальные подключались, если тебе покупали велосипед, катался весь двор… Вот так одному парню купили лыжи, а кататься захотели все. Он нам их по очереди выдавал за жвачку, тогдашнее сокровище, дефицит.
— А у кого не было жвачки? — усмехаясь, спросила Калерия.
— У кого не было, там уже торг шёл… Какой-то удачный обмен. — с улыбкой вспоминал детство Игорь. — Ну, отец узнал обо всём этом и сделал мне подарок: купил свои лыжи, помог довести технику до любительского совершенства. А потом, когда я подрос, мы часто ездили в Домбай и я влюбился в горы! Просто до безумия!
— Там красиво?
— Очень! Многие мои друзья тоже, со временем, побывали там и мы уже со знанием дела пели у костра во дворе под гитару песню Визбора «Домбайский вальс»:
Лыжи у печки стоят,
Гаснет закат за горой,
Месяц кончается март,
Скоро нам ехать домой.
Здравствуйте, хмурые дни,
Горное солнце, прощай!
Мы навсегда сохраним
В сердце своём этот край. — процитировал он, с упоением и неким восторгом, смакуя воспоминания.
— Здорово… — протянула Лаврова. Они остановились, разговаривая. — Мне всегда казалось, знаешь, что в Советском Союзе всё было как-то честнее, добрее, проще… И воспоминания у всех такие тёплые.
— Может так и было. Люди другие, запросы тоже, воспитание. А может, просто это наша молодость, детство и поэтому… — мужчина не успел договорить, так как его фраза была оборвана криком, раздавшемся рядом.
Оба встрепенулись, вспомнив о сыне.
Петя нёсся прямо на дерево впереди него и не успевал затормозить.
— Папа! — кричал перепуганный мальчик, понимая, что сам управлять ситуацией уже не сможет.
Истомин тут же сорвался с места, в мгновение ока нагнав сына и успев его перехватить за секунду до того, как тот врезался бы в вековую сосну.
От страха Петя заплакал.
— Ну всё, всё хорошо, космонавт мой. Я рядом. Такое бывает, говорил же папа, не разгоняйся… — утешал, обнимая его, бизнесмен.
— Пап, я люблю тебя. — внезапно произнёс малыш.
— Игорь, ты слышал? — Калерия, подъехавшая к ним, изумлённо посмотрела на мужа. Игорь, у которого в эту секунду сердце стало биться в десять раз чаще, почти не дыша, попросил:
— А ну, скажи что-нибудь ещё, Петька!
— Мам, пап, я вас очень люблю! — глядя попеременно то на Лаврову, то на отца, исполнил просьбу Пётр.
Лера заплакала от радости, переполнившей душу.
— Ооо, сын, смотри-ка… С этими женщинами совсем нельзя иметь дело! — отшутился Истомин, разряжая обстановку. Хотя для него всё произошедшее было не менее счастливым потрясением.
— Мамочка, не плачь! — Петя тут же бросился к ней и обнял девушку.
— Да, мама, не плачь. Повод есть только для улыбки! — подражая тону сына, произнёс мужчина и обнял их обоих.
Глава 15
Прошло время. В семье Истоминых всё шло своим чередом.
Игорь всё так же пропадал на работе, пытаясь не будить своих чувств, так внезапно проснувшихся, и не видеть лишний раз жену. Он много размышлял над тем, как найти выход из сложившейся ситуации и не видел его.
«Чертовщина какая-то! Всё смешалось в доме Облонских!» — ругался про себя он. «С одной стороны, насильно мил не будешь — прописная истина. Оставить всё как есть и больше не будировать эту тему ни коим образом. В конце концов, Лера не обязана отвечать мне взаимностью, а я уже не подросток, чтобы страдать от неразделённой любви. Но при этом остаётся неразрешённым вопрос со спором! Герман теперь ни за что не отступится…».
Именно спор стоял преградой на пути. С одной стороны, проигрывать Игорь не собирался, компанию от незадачливого братца надо было беречь, а с другой… Всё это теперь казалось бредом, ребячеством! Точнее не казалось, а так и было с самого начала. И только сейчас бизнесмен осознал, что не будь он таким дураком тогда, решившись на этот нелепый спор, всё было бы проще.
К тому же, Герман добавлял масла в огонь, действуя все более и более настойчивей, когда увидел, что дорога вновь стала свободнее. Он теперь неотступно находился рядом с Калерией, они практически каждый день выезжали на трассу, оттачивая её навыки вождения, а возвращались весёлые и радостные, кроме того, часто задерживались после её работы в Питере, ужиная, гуляя в ресторанах, а ещё, активно развлекали вдвоём Петю, который теперь неугомонно болтал. Этот надёжный источник информации и сообщал Игорю о времяпрепровождении с дядей Германом и мамой.
Истомин чувствовал, как всё сильнее ревнует жену, но в то же время, вынужден был заставить себя остаться в стороне.