Игорь почувствовал, как та часть сознания, которая отвечает за рассудительность, стремительно отключается взыгравшими чувствами и желаниями. Да, именно неистовое желание немедленно и сейчас же обладать этой женщиной, затмевало всё вокруг. Он с трудом взял себя в руки.
— Ничего себе, какая красота. — произнёс бизнесмен, хотя голос его не слушался.
Калерия встала и подошла к нему слишком близко, отчего внутренний костер в душе мужчины, разгорался ещё сильнее.
— Ну что, этот ужин стоил того, чтобы ждать? — лукаво поинтересовалась она.
— Этот вечер стоил того, чтобы ждать всю жизнь. — слегка хрипловатым голосом ответил Игорь.
В горле пересохло и жар растекался по телу. Он, собрав последние остатки сил и пытаясь контролировать себя, шутливо спросил:
— Ну, и что у нас сегодня в дегустационном меню? Я, кажется, попал в рай.
— Я старалась. — произнесла девушка, смело заглядывая ему в глаза. Её бархатистый голос слегка дрогнул и она легонько дотронулась рукой до его лица.
Мужчину словно шибануло током от этого невинного жеста и быстро пришло осознание того, что он уже ничего не контролирует. Пытаться удерживать эмоции в эти минуты, было всё равно, что стараться увести автомобиль без тормозов, несущийся в пропасть.
Он, быстрым движением, перехватил её руку, обдав жаркими поцелуями запястье, а потом притянул Леру к себе и поцеловал, вкладывая в этот поцелуй всю любовь, всю нежность, всё желание, раздиравшее душу изнутри. Она ответила ему, погружаясь в пучину чувств и желаний, разделённых на двоих.
Истомин подхватил жену на руки и начал уносить из столовой в сторону спальни, попутно осыпая её лицо, шею, ключицы, поцелуями.
— А как же ужин? — с трудом переводя дух, спросила Калерия. Больше для проформы, ведь ей безумно хотелось поскорее оказаться в его объятиях и испытать всю радугу эмоций и ощущений, испытать то, чего она уже давно ждала.
— Потом. Всё потом. — раздалось в ответ и на её коже загорелись новые поцелуи от его нетерпеливых губ.
Дышать, думать, Лаврова перестала одномоментно. Она не могла соображать, только чувствовать, как расползалась пламенем по телу волна блаженства, требуя ещё и ещё, и единственное желание диктовало дальнейшие действия: прижаться максимально сильно, близко, захлебнуться в этих волнах. Оно вобрало остатки разума.
А дальше всё было как в тумане. Она уже не помнила, как они оказались в спальне, полностью расплавляясь от его поцелуев — душой и телом, не помнила, как Игорь снимал её прекрасное платье, как она помогала ему раздеться… Всё терялось, переставало быть важным и значимым: только их чувства и ощущения теперь имели значение.
Лера растворилась в пучине глаз коньячного цвета, которые впервые оказались так непривычно близко. В них плескалась страсть, взгляд мужчины потемнел от предвкушения удовольствия, которое уже не на шутку будоражило их обоих.
Он, прильнув к ней горячим телом, резко, мощно вошёл и их томящиеся в нетерпении тела слились воедино. Она откликалась ему, стремилась навстречу сердцем, телом, душой, всем существом, окончательно и бесповоротно убедившись в том, что они, наконец, вдвоём, и он теперь с ней. А она — его. Сейчас. Сегодня. Навсегда.
Истомин брал ее то страстно, исступлённо, и даже яростно, то нежно, плавно, неторопливо, переживая что-то головокружительное, захватывающее и невероятное. То, чего никогда ранее не переживал ни с одной женщиной, то, от чего трепещала душа, разбиваясь вдребезги и тут же возрождаясь.
Когда они вместе достигли пика наслаждения, прожив яркий, опьяняющий финал, то понемногу успокаивая дыхание, начали медленно возвращаться из их мира на двоих в реальность.
Игорь перекатился на спину, увлекая девушку за собой, уложил к себе на грудь и стал гладить по спине и волосам своей тёплой, большой ладонью, ощущая бархатистость её шелковой кожи.
— Да, Истомин, умеешь ты истомить и утомить девушку. — усмехнулась Лера, всё ещё будучи не в состоянии отдышаться. — Варварски лишил ужина и стащил с меня платье, которое я так долго выбирала.
— По-моему, ты была не против, моих решительных действий. — улыбнулся он, пропуская сквозь пальцы пряди её волос.
— Я давно этого ждала. — призналась она и повернув голову, взглянула на мужа.
— Готов спорить, что я сильнее и дольше. — мягко произнёс бизнесмен, а Калерия почувствовала, как внутри прокатилась новая волна нежности, по отношению к этому мужчине: единственно-желанному и такому родному.
— Тогда это надо отметить. — сбавив серьёзность, со смехом заметила она.
— Сейчас принесу шампанское. — быстро перенял её игривость Истомин и подхватившись, покинул спальню.
Лера растянулась на кровати, обмотавшись простынёй и пыталась переварить то, что с ними только что случилось. Внутри всё дрожало от счастья, хотелось на весь мир кричать об этом.
Игорь вскоре вернулся, принеся поднос, на котором стояло шампанское, фрукты и вазочка с конфетами.
— Ого, целый банкет. — засмеялась девушка.
— Просто желание немного проявить внимание и позаботиться о тебе. — возразил он.
— Конфетно-букетный период? — уточнила Лаврова.
— Нет, его мы опустили, за ненадобностью. Мы же муж и жена, Лер.
— Вот так, никакой романтики… — наигранно-тоскливо произнесла она, а потом стала загибать пальцы, подсчитывая «утраты»: — Знакомство было стремительным, неоднозначным, свидания не случилось, конфетно-букетный проскочили вовсе.
— Так, секундочку, — вмешался мужчина, умиляясь её иронии. — я помню, что задолжал тебе свидание. Мадам, всё будет, только дайте срок. А романтика… Ну разве это не романтично, что мы, будучи почти год семейной парой, сейчас вот так сорвали ужин, помчавшись в спальню? — весело добавил он.
— Мчался ты, сгребя меня в охапку. Недолго мчался, правда, до кровати. — поправила его Лера.
— Детали опустим. — улыбнулся Истомин. Они чокнулись бокалами и осушили их неторопливо, до дна, не отрывая глаз друг от друга.
Бизнесмен любовался супругой и вдруг стал серьёзным, что никак не сочеталось с этим искрящимся вечером и их приподнятым настроением.
— Ты чего? — насторожилась она, увидев перемену во взгляде.
— Самого главного не сказал. Спасибо тебе, за то, что ты есть. За то, что ты рядом, что вытащила меня, что безрассудно верила, когда всё было против. — искренне произнёс он.
— Я просто знала, что ты невиновен, что иначе и быть не может. — пожала плечами Калерия.
— А если бы меня, всё же, посадили?
— Я бы поехала туда, где был ты и каждый день приходила бы под окна твоей камеры. — абсолютно легко, ни на секунду не задумавшись, но при этом вполне твёрдо заявила она. В её словах не было пафоса, всё звучало откровенно, правдиво.
— Да ну, ты что… А работа? Ты же знаешь, карьеру кардиохирурга, где-нибудь в глубинке, в областях, где располагаются наши тюрьмы, едва ли построишь. А Петя?
— Ничего, не рассыпалась бы. Работала терапевтом. А Петька ходил бы в сад и учился в школе. Уж этого добра везде найдётся.
— Я бы не позволил тебе так гробить свою жизнь.
— Жизнь я угробила, если бы оставила тебя одного. — тоже серьёзно, без капли кокетства или фальши, сказала Лаврова, продолжая пристально смотреть в его глаза. — Неужели ты не понимаешь, что всё неважно? Всё теперь теряет смысл без тебя.
— Девочка моя, — Игорь отставил свой бокал на тумбочку и взял её лицо в свои руки. — как же долго я тебя ждал. Всю жизнь. — проникновенно произнёс мужчина, а затем, забрал из её рук бокал, отставил его на поднос, перенеся тот на тумбочку, и притянув Калерию к себе, вновь начал целовать.
— Всё, банкет окончен? — оторвавшись от его губ, засмеялась она. — Ты убиваешь остатки романтики…