Не успеваю возразить, как он разворачивается и быстро уходит. Вот дьявол. Соблазнил, помутил мой разум и сбежал.
Я заваливаюсь в спальню и закрываю за собой дверь. Надо достать подарок Нику: альбом с общими фотографиями, украшенный нашими цитатами и симпатичными стикерами — банально, конечно, но получилось очень романтично, и пиджак, сшитый на заказ — с его должностью это вещь необходимая, как и подобранные мною запонки в цвет.
Не успеваю пройти к своей прикроватной тумбочке, где среди всякой мелочи на нижней полке лежат припасенные подарки, как замечаю большую белую коробку с бантом на кровати. Подхожу и тяну за шелковую ленту.
Когда я захожу на кухню, смежную с обеденной комнатой, не сразу становится понятно, кто поражен больше: Ник, который раскрыл рот при виде меня в блестящем черном платье, которое он же мне и подарил и положил на кровать, или я, которая выпучила глаза при виде ужина на столе. Запеченная буженина, яркий средиземноморский салат, паста с курицей и соусом песто, аккуратно нарезанные фрукты, клубника в шоколаде… Я на секунду теряюсь в пространстве и думаю, что каким-то образом забрела в ресторан. На подоконнике горят свечи в старинном канделябре, на столе — огненно-красные цветы причудливой формы. По-моему, это какие-то лилии, но я не уверена. Вся кухня будто бы преобразилась, и даже грязной посуды не найти. На столе стоит ведерко с шампанским, заполненное льдом, а сам напиток уже пенится в бокалах.
— Но… как?
Я часто подкалываю Ника из-за его неумения готовить, но сейчас даже язык не поворачивается сказать, что у него и хлеб в тостере сгорит, куда уж тут изысканный ужин на двоих?
— Ты заказал кейтеринг? — я кладу подарки на мраморную кухонную стойку и недоверчиво делаю шаг к столу, а Ник берет клубничку со стола и подносит ее к моим губам. Я принимаю угощение и жмурюсь от удовольствия: молочный шоколад тает во рту, смешиваясь со свежестью и сладостью спелой клубники.
— Это чтобы ты больше не говорила такую ерунду, — шепчет Ник и отходит. — Присаживайся. Ты прекрасно выглядишь, — он медленно осматривает меня с ног до головы.
— Будешь на меня так смотреть, Николас, и это платье слетит на пол уже через полминуты, — обещаю я и сажусь за стол.
Несмотря на все эти шутки и флирт, я замечаю, что Ник постоянно крутит пуговицы и теребит манжеты. Я решаю не акцентировать на этом внимание и вместо этого берусь за вилку. Ник рассказывает, что у нас на столе и дает пару рекомендаций, что с чем есть и с чего лучше начать.
Я за несколько минут съедаю порцию салата, помогая себе ломтиками чесночного багета.
— Боже, как вкусно, — закатываю глаза от удовольствия. — Так как это здесь оказалось?
— Это я приготовил, — немного обиженно говорит Ник, хотя в его глазах читается любовь: он обожает смотреть, как я ем, потому что после трапезы я всегда довольная и добрая, а если мне очень вкусно, то даже пританцовываю в процессе. — Последние несколько месяцев я учился готовить эти блюда. Скажу честно, было нелегко, и не уверен, что я вообще хочу это есть. Наелся уже неудачными попытками, — он рассматривает буженину и потом все-таки берет себе пару ломтиков.
— Но когда? — недоумеваю я.
— Помнишь, я иногда работал из дома?
— Точно! — не сказать, чтобы Ник часто устраивал сюрпризы, поэтому я даже не думала, что он планирует что-то за моей спиной. — И ты столько времени держал все в секрете?
— Искушение все рассказать было велико, — признался Ник. — Но, как видишь, я сдержался. Продукты я обычно закупал после твоего ухода, и к возвращению уже все было готово, съедено или… ну, выброшено. Какие-то ингредиенты я оставлял, потому что по отдельности они подозрения не вызывали. Если так подумать, сами блюда не самые сложные, и я успевал и поработать, и приготовить все нужное. В интернете я нашел частного шеф-повара, с которым я созванивался, и он помогал мне с готовкой. Не задаром, конечно.
Судя по тому, как тараторит Ник, ему самому не терпелось это все рассказать, и я его понимаю.
Я улыбаюсь. Я знаю отношения Ника с готовкой, и это очень смелый подвиг. Я ценю его всей душой. Тепло разливается в груди, словно там вырос цветок, сотканный из солнца, и распустил бутоны.
— И это все ради меня?
— Ради тебя, ради… нас, — Ник отпивает шампанского из бокала, поднимается из-за стола, откашливается и…
Опускается на одно колено.
Я смотрю на него огромными глазами, не в силах поверить происходящему.
Ник залезает рукой в карман. Сердце колотится. Я не знаю, визжать мне от радости или падать в обморок.
— Бетт, мы с тобой вместе уже год, — начинает он, прежде чем достать заветную коробочку из кармана. — Год, пролетевший за пару секунд и протянувшийся целую маленькую жизнь. Я не верил в родственные души, и даже к любви относился скептически, но ты доказала, что я был не прав. Я никогда не был так рад ошибиться, — он улыбается мне, и я улыбаюсь в ответ, хотя на глазах выступают слезы. — Я… Я подготовил целую речь, — голос Ника дрожит, он сглатывает и нервно смеется. — Но все вылетело из головы.