– Любопытство. Еще вопросы?
– Исчерпывающий ответ.
– Что всё-таки нужно тамплиерам?
– Порядок. Цель. Путь к ней. Всего-навсего, – просто ответил Хэйтем, после чего между ними начался разговор об орденах и политике.
– Сильные слова, – выслушав их, сказал Уильям, поворачиваясь к предку.
– У вас ведь всё равно на это другое мнение, разве нет? – удивленно спросил призрак.
– Вы в принципе высказали всю истинную суть политики, ничего не изменилось и по сей день. – Уильям вновь повернулся к монитору. – В мире до сих пор всё решают высокопарные речи, чужие амбиции да увесистый мешок с деньгами, в том время как честь и человеческое достоинство зачастую остаются в стороне. Да и патриоты, честно говоря, были ничем не лучше, согнав индейцев с их земель и держа тех, кто не был белыми, в качестве рабов.
– Что ж, кое в чем мы действительно сошлись, – задумчиво произнес Хэйтем и тоже устремил взгляд в экран.
– Погоди-ка, – остановил сына старший Кенуэй, скрывшись за проулком напротив пивоварни. – Черч умный мерзавец.
– Почему?
– Я думал провести тебя мимо охраны, но он заменил их теми, кого я не знаю, – объяснил Хэйтем, выглядывая из-за угла. – Может быть, я смогу пройти не вызвав подозрений, но ты… – Повернувшись к сыну, он немногозначительно указал рукой на его одеяние и было собрался двинуться вперед, но Коннор удержал его за руку.
– Нет. Либо вместе, либо вообще никак.
– И что ты предлагаешь?
– Я найду сменившегося солдата и возьму его мундир.
– Хорошо, – согласился Хэйтем. Присев на землю, он добавил только: – Я буду ждать тебя здесь.
– Ясное дело, – не преминул поддеть его в ответ Коннор. После чего развернулся и двинулся на поиски мундира.
– Так держать, Коннор, – вновь поддержал его Уильям, улыбаясь и совсем не замечая новых раздраженных взглядов на своей спине.
– Ой, прости, так мне пойти с тобой, подержать за ручку? Может, еще похвалить напоследок? – кинул ему вслед последнюю подколку Хэйтем, на что Коннор лишь махнул рукой и оставил его в одиночестве.
– Вы вообще на чьей стороне? – всё же не удержал своего недовольства в молчании Кенуэй, устремив на потомка леденящий взгляд.
– Разве не очевидно? – отозвался Уильям с всё той же наглой улыбочкой на лице и развернулся к экрану.
– И правда, как же я мог забыть, – фыркнул призрак. Больше не получив в ответ никакой реакции, он лишь пробормотал, качая головой: – Эх, ассасины…
Коннор без малейших трудностей разделался с наемником и вскоре вернулся к Хэйтему переодетым – тот поправил его новую форму и в конце концов разрешил последовать за собой к пивоварне.
– Стой кто идет! – остановил их охранник. – Это частная собственность. Что вам здесь нужно?
– Отец понимания направляет нас, – последовал спокойный ответ старшего Кенуэя.
– Тебя я узнал, – тот устремил пристальный взгляд на младшего, – дикаря не знаю.
– Это мой сын.
– Что? – вдруг раздался удивленный голос Уильяма, едва сдержавшего смешок в руке; в этот момент анимус внезапно заглючил, действие предстало от некоего третьего лица, и они увидели нехило так изумленное сим поворотом лицо младшего Кенуэя, в непонимании уставившегося на отца. – Коннор…
– У него правда было тогда такое выражение? – улыбнулся Хэйтем – в тот момент, полный невозмутимого спокойствия, он был слишком занят, чтобы повернуться и заметить такую забавную мелочь.
– У меня б вообще глаза на лоб полезли, назови вы меня внуком, – не удержал нового комментария Уильям, даже не обернувшись к предку – ибо тот сейчас особенно сильно жалел, что у него больше не было физического тела, чтобы хорошенько дать в этот самый лоб или еще лучше – достать где-нибудь кляп.
В конце концов их пропустили дальше. Вскоре перед ними предстала закрытая дверь, и Хэйтем, решив взломать замок, заодно начал разговор с сыном о Дзио и том, какой могла бы быть его жизнь, останься он с нею. Увы, беседа закончилась не на самой теплой ноте.
– Наверное, тяжело было узнать об этом спустя столько лет, – в сочувствии произнес Уильям, слушая их.
– На самом деле я уже знал о ее смерти к тому моменту.
– Знали? – удивленно переспросил потомок, повернувшись к нему. Хэйтем, лишь пожав плечами, ответил достаточно равнодушно – или же пытаясь казаться равнодушным:
– Да. Мне сообщили об этом в тот же день, когда я узнал, что у меня есть сын. Не нашел необходимым говорить ему об этом.
– Ясно, – в смятении ответил Уильям и развернулся обратно к монитору.
В следующей комнате отец и сын встретили Черча и внезапно очутились в настоящей засаде – ибо этот Черч оказался не настоящим Черчем, а самозванцем. Тем не менее, Хэйтем и Коннор окончили эту схватку победителями и вскоре прижали лже-Черча к стене, вынудив его рассказать, где скрывается настоящий. После чего…
– И всегда вы так решали свои проблемы? – пробормотал Уильям, не шелохнувшись; секунду назад раздался выстрел, и самозванец рухнул на пол с простреленной головой. Однако помня о событиях в лесу, он уже совсем не удивился подобному поступку со стороны Хэйтема.
– От него тоже уже не было никакой пользы, – бесстрастно ответил Кенуэй – тем не менее, теперь он казался еще более мрачным, чем в прошлый раз.
– Я, конечно, мог бы начать нравственную дискуссию об обещаниях и трате ресурсов на содержание пленных, к тому же Коннор и сам был хорош, когда не разбирая резал всех подряд на поле боя. Вот только… – Уильям оборвался, и сам не зная, как сформулировать свои мысли – ибо поразил его, скорее, не столько поступок, сколько то странное, жуткое равнодушие на лице проекции Хэйтема в тот момент. Однако договорить он не успел, ибо всё их внимание тут же поглотило другое событие.
В прошлом послышались чьи-то голоса. Посмотрев вверх, Кенуэи увидели трех наемников, которые взбежали на верхнюю платформу и наставили на них оружие – первым придя в себя, Коннор схватил отца за плечи и оттащил его в укрытие. Тогда наемники, недолго думая, решили выкурить их, подорвав бочки с порохом, – и пламя в считанные секунды охватило пивоварню.
– Да… – нервно пробормотал Уильям, смотря, как Хэйтем тут же побежал вперед сквозь огонь, вновь бросая своего в гуще событий. – Я после такого точно бы ни за что не стал работать с вами.
– Он прекрасно справился со всем и сам, – лишь пожал плечами Кенуэй.
– Хорошо, хоть на виселице его не бросили, – тихо заметил Уильям, теперь еще больше сомневаясь в вероятности подобного стечения обстоятельств. Однако он также вспомнил и о том, что Хэйтем никогда не бросал его самого в моменты, когда ему действительно была нужна его помощь, потому успокоился и вернулся к экрану.
Затем они услышали наглые насмешки человека, которого, по всей вероятности, загнали в угол, и вскоре выяснили саму правду: Хэйтему и впрямь преградили путь двое вооруженных наемников. На тех, как всегда, в нужный момент тут же рухнул потолок, а Коннор, несмотря на все противоречия, протянул руку отцу, таки уцепившемуся за край обрыва, и затащил его наверх.
– Почему-то он только и делает, что спасает вас, – хмыкнул Уильям.
– Мне просто немного не везло тогда, – пробормотал Кенуэй с ярым желанием напомнить потомку, что тут вообще не ему было об этом язвить, однако от комментариев всё же воздержался.
После чего Коннор, сгребя молящего остановиться Хэйтема в охапку, бросился напролом к дверям в неизвестность – и в следующее мгновение свалился вместе с отцом в воду.
– Оригинальный выход из ситуации, Коннор, весьма оригинальный, – уже едва ли не давясь сдавленным смехом от взгляда на недовольную физиономию старшего предка, пробормотал Уильям. – Прекрасная работа.
– Пф, прекрасная работа. А что если б меня инфаркт в тот момент хватил? – фыркнул Хэйтем, складывая руки на груди.
– Мог бы. Но в противном случае вы бы сгорели там заживо, – лишь пожал плечами Уильям. – Который уже раз он вытаскивает вас из передряг, кстати говоря?