– Столько лет прошло, а он всё так же прекрасен, как и прежде, – тихо произнес Хэйтем, провожая взглядом свою пернатую подругу, вскоре скрывшуюся среди деревьев.
– Кажется, любовь к жизни не способна убить даже сама смерть, – пробормотал Уильям, глядя на него с теплой и в то же время грустной улыбкой.
Однако лицо Хэйтема внезапно изменилось – в нем отразились непонимание и даже тревога, отчего призрак обратился к потомку с такими словами:
– Но в то же время… у меня такое ощущение, будто всё вокруг стало абсолютно другим. Почему на деревьях до сих пор желтая листва, а некоторые ветви и вовсе всё еще зеленые? И на земле совсем нет снега? И воздух до сих пор довольно теплый, и не скажешь, что уже через пару дней наступит зима? Да и для этого времени суток сейчас слишком уж светло. – Он всё оглядывался вокруг, пытаясь понять собственные ощущения. – Это как-то связано с концом света, не так ли?
– Да, за прошедшие два века произошли серьезные изменения в климате. Зимы становятся всё теплее, лето – жарче, дни – длиннее, ночи – короче. Сама поверхность Солнца сейчас просто вскипает, выбрасывая в космос вспышки энергии, которые становятся всё сильнее и таким образом опаляют Землю. В этому году ситуация ухудшилась в разы в связи с приближением конца света: понемногу просыпаются вулканы, даже те, которые прежде считались потухшими, учащаются землетрясения и цунами – огромные морские волны, способные накрыть целые города, тают ледники и верхушки айсбергов, отчего растет число наводнений, и прочие стихийные бедствия. Мне кажется, сама природа на планете не понимает, что происходит вокруг, – объяснил Уильям, хмурясь. – Некоторые предчувствуют, что грядет что-то страшное, но правительства стран и средства массовой информации под надзором «Абстерго» пытаются заверить всех, что всё в порядке и учёные ищут способы борьбы с катаклизмами. Ха, как будто они и впрямь что-то делают. – На этой ноте он лишь презрительно фыркнул. – Как я понимаю, мы должны активировать защиту с помощью технологий, оставленных Первой цивилизацией, на то время, когда энергия Солнца достигнет пика своей силы. Судя по словам Дезмонда, это устройство представляет из себя систему из четырех башен и центра в главном храме, которые вместе создадут щит – после чего цикл пройдет, сила солнечного удара начнет спадать, а на Земле всё постепенно начнет возвращаться на круги своя. Кажется, раньше этот проект считался провальным, но в итоге Предтечи решили вернуться к нему и улучшить систему, чтобы предотвратить вторую катастрофу. Так что нам остается только надеяться, что на этот раз всё сработает.
– Я и представить не мог, что всего лишь за пару веков всё могло так резко измениться, – пробормотал Хэйтем, в ошеломлении обдумывая полученную информацию.
– К сожалению, это так. Хотя вы, наверно, уже заметили, что даже в храме с каждым днем растет температура. Как будто лишнее напоминание о том, что нам надо поторапливаться, – со вздохом объяснил Уильям; сам же он в связи с изменением погоды теперь был одет в более легкие джинсы, рубашку и пиджак, а его героичного, пусть и ужасного, пуловера у него теперь просто не было – ибо тот пожертвовал собой, спасая своего владельца от когтей волка. – И всё же, какими бы серьезными ни были наши проблемы, в нашем веке также появилось много чего хорошего. В городе вам и впрямь будет на что посмотреть. – Он махнул рукой, призывая последовать за ним в лес.
– Уже не терпится всё увидеть, – ответил Хэйтем, присоединяясь к нему.
Они вошли в лес и вскоре по узкой тропинке вышли к странной, огромной белой штуковине на колесах, очень-очень отдаленно напомнившей Хэйтему кареты его времени – она была надёжно спрятана среди деревьев, дабы ни один случайный глаз не подумал, что где-то рядом могли находиться другие люди.
– Это ведь… транспорт вашего времени, верно?
– Именно, – ответил Уильям, отключая сигнализацию и открывая дверцу в кабину водителя. – И называется он фургоном.
– И вам на самом деле не нужны лошади, чтобы тянуть его? – пройдя за ним внутрь, пробормотал призрак, с изумлением оглядываясь вокруг.
– Не нужны, – подтвердил Уильям, вставляя ключ в зажигание. – Я бы рассказал вам, как тут всё работает, вот только это много времени займет, да и слова для вас будут не слишком привычные. Лучше как-нибудь в другой раз, наверное.
– Что ж, хорошо, – не стал скрывать в своем голосе досады Хэйтем, секунду назад вздрогнув от рыка запускающегося мотора. – Здесь так просторно…
– На самом деле бывают автомобили и меньшего размера. Для того и нужен фургон, чтобы перевозить груз, – объяснил Майлс. Положив одну руку на кольцо, чем-то напомнившее призраку штурвал, а вторую – на рычаг, он добавил: – Держитесь.
Машина сдвинулась с места и вскоре остановилась у входа в пещеру, где их уже ждал Дезмонд.
***
– Потрясающе…
Каким-то образом держась за передние сиденья, Хэйтем глядел из окна и не переставал восхищаться достижениями прогресса и тем, как Уильям орудовал всё теми же «штурвалом» и рычагом, совмещая это с нажатиями ног на педали, благодаря чему великолепно маневрировал на дороге, объезжая другие машины. Он даже нерешительно протянул прозрачную руку к рычагу, желая дотронуться до него, но при этом забывая, что больше не имел физического тела – чем вызвал у Майлса-старшего, искоса наблюдавшего за ним, лёгкий смешок.
– В чем дело? – подняв брови, крайне изумленно спросил Дезмонд, заметив странную улыбку на губах отца, – Уильям же быстро спрятал свои эмоции за привычным спокойствием и просто ответил: «Ничего». И хотя на Хэйтема он больше не смотрел, призрак сразу же отдернул руку и скрылся за сиденьями, несколько смущенный своим неприкрытым любопытством.
В машине вновь воцарилось неловкое молчание – однако Уильям, желая как-то разрядить обстановку, вскоре прервал его одним прекрасным предложением:
– Может, включим что-нибудь?
– Если хочешь, – пожал плечами Дезмонд, задумчиво глядя в окно.
– Ты какую музыку любишь?
– Да всякую. Я, правда, сомневаюсь, что ты знаком с современными жанрами и исполнителями – но я, к примеру, также очень люблю и классический рок. Queen, Scorpions, Aerosmith, The Beatles. И многие другие.
– О да… – одобряюще протянул Уильям, расплываясь в улыбке от воспоминаний о своих собственных любимых группах. – Они все незабвенны.
– Это точно, – согласился Дезмонд. Встретившись с отцом глазами, он и сам не сдержал улыбки – ведь это было так здорово, что они наконец-то нашли точку соприкосновения в мелочах, столь нормальных и привычных для любого человека.
Уильям включил магнитолу, и они услышали звуки первого клубного музончика.
– Подобные часто играли в «Непогоде», – сказал Дезмонд, начиная постукивать ногой. («И это музыка?» – донеслось сзади неодобрительное ворчание Хэйтема).
– Тебе нравится? – в свою очередь удивленно спросил Уильям. Он решил немного вслушаться в слова данной песни, но тут же понял, что лучше бы вообще этого не делал – ибо смысла в них не было от слова «совсем», голос исполнителя не вызывал восторга, да и излишне подчеркнутые биты показались его уху агрессивными в том числе.
– Ну, так, не особо. Если хочешь, можешь переключить, – равнодушно махнул рукой сын, и Уильям, недолго думая, сразу же переключил волну.
Вскоре они остановились на новой песне. Она, как объяснил Дезмонд, была хитом этого лета и оказалась вполне красивой: мелодия была более жизнеутверждающей и содержала неплохой текст, который сопровождал весьма приятный женский голос. Желая немного приобщиться к вкусам нынешней молодежи, Уильям решил было оставить эту волну – как тут за его спиной вновь раздалось знакомое ворчание:
– Боже, как это можно слушать? Не музыка, а шум один!
Увы, недовольные ремарки сразу же убили всё удовольствие от прослушивания данной композиции, которая закончилась так же скоро, как и началась, и на смену ей вновь пришла какая-то невзрачная муть.
Однако вскоре, спустя несколько отчаянных щелчков по кнопке, сердце Уильяма внезапно воспело хвалебную оду небу – ибо он наконец-то нашел что-то знакомое, да не просто знакомое, а одну из его любимых песен Майкла Джексона! Атмосфера в машине сразу же оживилась, ибо знакомой она оказалась не только для него, но и для Дезмонда – а потому, когда они переглянулись, на их лицах тут же расцвели улыбки.