– Что вы делаете? – продолжил призрак еще более тревожным голосом.
– Хочу попрощаться с Дезмондом, – последовал глухой ответ; голос Уильяма стал почти неслышимым, а его ярко-голубые глаза, в которых отражался блеклый свет дисплея, словно остекленели, смотря в одну-единственную точку перед собой.
– Поч… – Призрак замолк, увидев легкий кивок – устремив взгляд в ту сторону, Хэйтем заметил человека, который тут же скрылся за стеллажом, стоило Майлсу посмотреть на него.
– С ним наверняка есть и другие тамплиеры. И я сильно сомневаюсь, что смогу выбраться отсюда в моем теперешнем состоянии. Похоже, единственное, что его удерживает от нападения – эта группа студентов, – объяснил Уильям, возвращаясь к телефону. – Не объяснишь же им, что я это делаю не ради ордена, а во имя спасения всего мира.
– Но вы не можете так просто сдаться им прямо в руки! – Не на шутку всполошившись, Хэйтем начал быстро оглядываться по сторонам, отчаянно ища выход – и вдруг замер, услышав мрачный, тихий смех.
– А что мы можем сделать? Вы его точно не напугаете, я еле на ногах держусь. Кто ж знал, что эта штука на меня так подействует. – Мельком взглянув на свою сумку с источником, Уильям продолжил строчить дрожащими пальцами сообщение на маленькой клавиатуре, время от времени промахиваясь между буквами – его зрение начало мутнеть. Ему еще столько нужно было сказать своему сыну, столько успеть сделать вместе с ним, нагнать упущенное время сроком в более чем девять лет. Несколько слов в оставшиеся несколько минут, конечно же, не могли передать всей той бури чувств, что сейчас бушевала в его душе, но хотя бы сказать самую малость и попрощаться он еще мог успеть.
«Тоже пишешь прощальное письмо?» – содрогнувшись, подумал Хэйтем; в памяти всплыл его собственный дневник, на страницах которого он и оставил для сына всю правду о самом себе. И он представить боялся, как это могло быть связано с судьбой двух его потомков.
– Вероятно, мы видимся в последний раз. По крайней мере, в этом мире, – прокашлявшись, произнес Уильям, после чего убрал телефон и выпрямил спину; студенты как раз заканчивали фотосессию и уже собирались вокруг него. Он обратился к ним со словами: – Итак, на этом мы…
Однако Уильям не договорил – его оборвал настолько сильный приступ кашля, что ему пришлось одной рукой снова опереться на стену, а другой прикрыть рот. Все последовавшие события смешались в голове в один вихрь: раздались крики, он услышал слово «скорая»…
– Со мной всё в порядке, слышите, со мной всё в порядке…
Словно в бреду бормоча бессвязные слова, он вырвался из их круга и, почти ослепший, проковылял вперед. Опираясь на стены, он всё-таки дошел до туалета и закрыл дверь.
– Твою ж… кха…
Сорвав с плеча сумку, Уильям оперся дрожащим руками на раковину. Он задыхался, всё его тело горело в невыносимом жаре, по лицу ручьем тек пот, и он попробовал набрать в ладони воду из крана, чтобы хоть как-то освежиться, но она совсем не помогла.
По раковине стекла струйка крови.
– Уильям…
– Уже… ничего не поделаешь, – хрипло ответил он и полуобернулся к уже едва различимому силуэту призрака, застывшему у двери. И всё же, понимая, что это был конец, он нашел в себе последние силы, чтобы слабо улыбнуться и сказать:
– Но… я хотел сказать, что… был рад… встретить… вас…
Ответа Хэйтема он так и не услышал – ноги не выдержали, и он, обессиленный, ничком рухнул на пол. Услышав затем лишь звуки открывшейся двери и медленно приближающихся шагов.
«Они не найдут тебя снова, Дезмонд…»
И его последняя связь с этим миром окончательно оборвалась.
========== Часть восьмая ==========
Уильям с трудом разлепил веки. Зрение было затуманено, в ушах гудело, и каждая клеточка его тела изнывала от нестерпимой боли внутри. Лежа на спине, он чуть пошевелился и попробовал повернуться на бок, но от этого почувствовал себя лишь еще хуже – потому, вскоре бросив сопротивление, он откинулся на спину и устремил глаза в потолок, стараясь дышать глубоко и мерно. Вскоре зрение прояснилось, боль немного отступила, чувство осязания вернулось к нему, и по ощущениям он понял, что лежит в одежде, на кровати, в тусклой бело-серой комнате. А когда к нему начали приходить смутные догадки насчет того, где он мог оказаться, ибо сие место на рай совсем не походило, он внезапно услышал разговор, исходивший из другой комнаты, – и притом один из голосов показался ему странно знакомым:
– Сэр, мы восстановили подачу энергии в здании, но на починку всего остального оборудования может потребоваться еще немного времени.
– По крайней мере мы уже можем продолжить работать. Подумать только, откуда он мог взять такую мощь, которая смогла отключить здесь всё?..
«Неужели это он про меня?» – изумился Уильям, и не представляя, что такого могло случиться в здании «Абстерго», чтобы вывести из строя всё вокруг, пока он был без сознания. Вновь перевернувшись на бок, он инстинктивно попробовал придвинуться чуть ближе к краю кровати, однако больше ничего услышать не смог, ибо внезапно зашелся кашлем, а из носа вновь потекла кровь. Те же двое, услышав его, прервали свою беседу и поспешили войти в его комнату.
– О, вы наконец-то очнулись, мистер Майлс! – небезызвестный нам и нашему герою Уоррен Видик, приняв полный доброжелательности тон, приблизился к кровати и, как надзиратель, уставился на своего дорогого гостя сверху, сложив руки за спиной.
– Честно говоря, предпочел бы… обратное, – огрызнулся Уильям сквозь кашель – к счастью, уже не такой сильный, как в музее.
– Ну что вы, мы все этого очень ждали, – возразил Видик, не обратив на колкость ровно никакого внимания, и из чистейшего человеческого сочувствия попросил своего помощника принести в комнату салфетки и бутылку воды. – И хотя вы сильно помешали нам несколько часов назад…
– Несколько часов? – не преминув воспользоваться предложенными удобствами, тут же переспросил Майлс, вытирая кровь с лица.
– Да, часов семь назад, как мы подключили вас к анимусу, – подтвердил Видик.
– Сразу же, как только меня доставили из Каира? – уточнил Уильям, подняв бровь. К этому моменту его кашель, как и кровь из носа, прекратились.
– Да.
«Значит, это где-то двенадцать часов, если после того, как я вырубился в музее, меня сразу же перевезли сюда, в Италию», – прикинул в уме Майлс, помня, что в прошлый раз ему потребовалось намного больше времени, чтобы прийти в себя.
– Что ж, может быть, через день или даже завтра, когда анимус снова будет работать, а вам, возможно, станет лучше, мы сможем поработать вместе, – закончил их небольшой разговор Видик и вместе со своим ассистентом направился к двери. – Всего хорошего.
– Другого я не ожидал, – пробормотал Уильям, с презрением смотря ему вслед; от одних только воспоминаний о том, что пришлось пережить Дезмонду здесь, ему уже хотелось размазать лицо этого ублюдка по стене.
Осторожно повернувшись обратно на спину, он, продолжая глубоко дышать, попробовал собрать свои мысли воедино. Надо же, он и не думал, что вообще снова очнется после событий в музее – на деле же выяснилось, что он, сам того не зная, уже успел испортить жизнь «Абстерго», а недавно обретенное «орлиное зрение», похоже, оказалось не единственным подарком от посещения злосчастной комнаты в храме – другого объяснения происходящему он пока не видел. Беспокойство за Дезмонда и остальных тоже не оставляло его – они не должны были и пытаться вытащить его отсюда, а самое главное, ему нужно было сделать всё возможное, чтобы тамплиеры не нашли храм по участкам его памяти. Ни о каком побеге пока, увы, и думать не приходилось – в таком состоянии он не мог даже встать, чтобы умыть свой многострадальный нос, тем более что кроме покойной Люси Стиллман, которая и так оказалась двойным агентом тамплиеров, он больше никого здесь не знал. А также у него были мысли и о кое-ком другом, но о нем он старался не думать вообще, боясь причинить себе еще более сильную боль.