– Ты думаешь?..
Мотая головой, Уильям вырвался из их рук и отшатнулся на шаг, приложив ладони ко лбу. Крики стихли в голове, видения пропали один за другим, столп света перед глазами рассеялся, туман в голове исчез. И когда он вновь посмотрел на призрака, то понял, что слышит всё, а его зрение снова стало ясным и чистым.
– Если то, что ты сказал насчет кольца, правда, то… тогда это на самом деле может сработать. – Надежда вновь зажглась слабым огоньком в его груди, с каждой секундой всё сильнее распаляясь в пламя. – Если сфера и впрямь способна принять часть и нашей энергии.
– Именно, – качая головой, Хэйтем слабо улыбнулся, вновь кладя руки на его плечи. – Мы можем попробовать. Не дай забрать этот шанс у него – и у тебя. Идем.
Утирая слезы, Уильям лишь покачал головой в ответ – как вдруг их прервал растерянный голос:
– Билл?
Повернув голову, он увидел Шона и Ребекку, которые все еще стояли здесь, растерянно глядя на него.
– Послушайте, – он положил ладони на их плечи, и голос его обрел решимость. – Вам нужно идти вдвоем, без меня. Я останусь и… возможно, смогу что-то изменить.
– Но…
– Я знаю, что делаю. Всегда знал. Я не мог рассказать вам об этом раньше, но то, что происходило со мной всё это время, не было случайностью. – Их глаза расширились в шоке, и он продолжил: – Просто поверьте мне. И не переставайте верить до самого конца. И тогда, возможно, мы увидимся вновь. Вчетвером.
– Хорошо, – немного помедлив, в конце концов кивнул Шон, видя, что от своего он больше отступать не собирался. – Чем бы оно ни было – я верю тебе.
– Тогда мы вернемся, как только все закончится, – добавила Ребекка, также утирая слезы и кивая головой. – Удачи. Вам обоим.
Они развернулись и побежали к выходу – Хэйтем вновь обратился к нему, кладя руку на плечо:
– Идем, Билл. Я буду с вами.
Быстрым шагом они направились обратно к пьедесталу – Дезмонд стоял в середине зала, изумленно глядя на них.
– Пап, что все это значит? – По-видимому, он тоже слышал часть их разговора, и это остановило его руку. – Что ты собираешься делать?
– Я останусь с тобой. – Глаза Дезмонда расширились в шоке, и Уильям, проследив за его взглядом, понял, что его призрачный попутчик наконец-то решил представить себя. Лучшего момента не придумаешь. – А это наш друг, который всегда был с нами. И он тоже поможет нам.
– Почему вы вернулись? – Юнона выглядела непонимающей, переводя взгляд с одного на другого. – Вы же знаете, что время на исходе. Весь мир погибнет из-за вас, вы больше не можете терять ни минуты.
– Да? Как будто тебе есть до него какое-то дело? – Уильям поднял бровь, равнодушно глядя на нее, – и на миг в ее глазах отразился страх. Но этого было более чем достаточно, чтобы понять всё. – Неужели боишься, что мы помешаем твоим планам, змея?
– Как ты смеешь…
– Как я смею? – Его губы разошлись в мрачной усмешке, и он взмахнул рукой, всё так же смотря ей прямо в глаза. – А что, если я сделаю так?
Ладонь рухнула вниз и остановилась в сантиметрах от сферы – точно когда он услышал крик:
– Стой!
– Почему же? Думаешь, моя энергия не подойдет? Тебе ведь она нужна, верно? – В один миг всё стало понятным, как в ясный день. – Все эти видения о конце света, детях, пьедестале – ты показывала это мне, чтобы я думал, что всё для нас предрешено? Чтобы у меня даже мысли не было, что есть какой-то другой выход? Или… – он обернулся на Дезмонда, ошеломленно наблюдавшего за всем, – ты пудрила мозги нам обоим?
Юнона так и стояла, безмолвная, протянув руку к сфере. Так, как будто могла остановить его.
– Говори, Юнона. Сейчас же. – Его голос был тих, но тверд, а рука, застывшая над пьедесталом, лишь слегка подрагивала. Грез больше не было, страха – тоже. Осталась только одна надежда. И его не волновало, увидит он теперь новый день или же нет. – Мы можем уйти, и пусть мир сгорит к черту. Посидишь здесь еще пару тысячелетий в одиночестве, никто о тебе даже не вспомнит.
Она отступила, продолжая смотреть в его глаза взглядом, в котором уже не скрывался трепет. Значит, это и был ее главный страх – остаться здесь одной навсегда? Интересно.
– Хорошо. Раз уж ты обо всем догадался. – В ее тоне не осталось каких-либо угрозы и высокомерия, и он медленно убрал руку. – После первого конца света Минерва проводила… еще одни исследования, пытаясь создать такую энергию, которая могла бы передаваться человеку, не имеющему нашего дара, и искусственно сгенерировать код для пьедестала. На случай, если в будущем не появится тот, кто смог бы активировать защиту с помощью природных генов. Но эксперимент провалился – во-первых, сам код лишь частично подходил для сферы, во-вторых, для живого тела энергия была слишком сильной, чтобы человек мог вынести ее, и ее замуровали в одной из комнат этого храма. Однако… она идеально подходила для чистой жизненной энергии, сознания – души, если вам так понятнее, – которое больше не обременено телом и продолжает существовать даже после его гибели. Века заключения истощили меня, и я хотела забрать ее, чтобы поддержать свое существование вне храма, когда бы то, что удерживало меня здесь, наконец отпустило меня. Я догадывалась, что вы начнете исследовать храм и наверняка заинтересуетесь этой энергией, однако комнату открыть у вас всё равно не должно было получиться. Если бы не одно «но»…
Она перевела мрачный взгляд на Хэйтема.
– Не знаю, слышали ли вы когда-нибудь об энергетике мест, но мы оставляем часть энергии там, где находимся, когда испытываем сильные душевные порывы. Чувства – они и есть проявления этой энергии. Отчаяние, боль, страх, счастье. Любовь. Даже после смерти мы остаемся связанными с этим миром. Через место последнего упокоения. Потомков – крови. Творчество. В памяти других. И энергию – воспоминания, разбросанные по всему миру.
Она на мгновение остановилась, словно вспомнив о чем-то, – после чего продолжила, смотря на Хэйтема:
– И ты тоже связан с этим местом. Не так, как я. Через то чувство, которое дало жизнь твоему убийце. Людей, которые сейчас стоят здесь с тобой. Твои гены Предтеч – энергия в твоем уже давно истлевшем теле, отчасти схожая по природе с той, что также существует в этом храме. Благодаря ей я и смогла активировать твои воспоминания в сознании Дезмонда до того, как его подключили к анимусу. Слияния этих связей было достаточно, чтобы создать, как я понимаю, своего рода разлом между измерениями и вернуть тебя сюда. Мы с тобой – существа одной природы в этом состоянии, и ты не первый, кто так возвращался. При жизни я изучала этот феномен и таким образом смогла отделить свое сознание от тела до того, как Минерва с остальными уничтожили его. Как правило, вернувшиеся были теми, кто по какой-то причине не смог найти покоя, которых что-то всё еще держало здесь, но подобных случаев было зафиксировано лишь несколько, так что этого невозможно было предугадать. Этого никогда не должно было случиться.
– И все же я стою здесь, – спокойно произнес Хэйтем, так же пристально смотря ей в глаза.
– Да. Когда-то позволивший своему сыну забрать свою жизнь и теперь вновь стоящий здесь, готовый пожертвовать своим существованием, лишь бы суметь спасти своих детей. Должна признать, это… действительно благородно для человека. – Она замолкла, и Уильям почувствовал, как от этих слов пробежал жгучий холодок по его коже. – Как правило, призраки, как вы называете вернувшихся, подсознательно чувствуют, что им нельзя контактировать с живыми, поэтому через какое-то время уходят. Хотя я и догадывалась, что ты не из таких.
Она вновь перевела взгляд на Уильяма.