Первый охранник попытался перевести винтовку в положение для выстрела, но Квинн оказалась быстрее. Она упала на него сверху, с ножом в руке.
Он блокировал ее винтовкой, держа ее сбоку на груди, и оттолкнул Квинн назад. Пятно рук и ног в темноте, локти и кулаки, когти на плоти, волосы, удары по всему, до чего она могла дотянуться.
Появился просвет, и она вонзила нож ему в живот.
Крик боли. Не ее. Вот что имело значение. Не ее.
Квинн выдернула нож, пальцы стали скользкими, все вокруг стало скользким, и вонзала его снова и снова. Бешеные горячие слезы застилали глаза, лезвие резало пальцы, но она не чувствовала этого.
Человек под ней обмяк.
Пошатнувшись, она поднялась на ноги, тяжело дыша, с рук капала кровь, черная как масло. В животе у нее бурлило.
Она так и не увидела его лица. Не знала, кто он, кого она только что убила.
— Отличная работа. — Саттер присел на корточки над вторым телом, обшаривая его в поисках оружия, движения затруднялись стянутыми запястьями. — Ты злая. Так и надо.
— Надеюсь, ты подавишься собственными внутренностями.
Он хмыкнул.
— Возьми оружие. Поищи запасные магазины.
Вздрогнув, Квинн вытерла руки о штаны и осторожно провела пальцами по телу — женскому — в поисках чего-нибудь полезного, стараясь при этом не сблевать.
Она прищурилась и разглядела в тени лицо трупа, заметив пару косичек и тонкие черты, искаженные в мучительной гримасе.
Далия. Далия вызвалась пойти сюда и всадить пулю в череп Квинн. Без всякой причины, кроме злобы.
Ее грудь сжалась, внутренности стали водянистыми. На это нет времени. Нет времени ни на что, кроме как убираться к черту.
Она подняла винтовку, положила запасной магазин в карман куртки и извлекла магазин, обнаружив, что он полностью заряжен.
Это была AR-15, та самая винтовка, с которой она совершила свое первое убийство в ночь битвы с ополченцами. В ту ночь, когда она убила Розамонд, а Саттер сбежал.
Прикусив язык так сильно, что пошла кровь, Квинн поднялась на ноги.
— Ты не против? — спросил Саттер.
Она уставилась на его тень в темноте, уловив быстрый оскал зубов. Он протянул руки.
— Стяжки.
— Ни за что на свете.
— У нас нет времени! — прорычал он. — Застать того парня врасплох — это одно. Я не могу так драться, не могу стрелять. Ты хочешь жить или умереть? Выбирай, девочка!
Жить. Она отчаянно хотела жить.
Долгое напряженное мгновение они смотрели друг на друга. Враги. Между ними нет ничего, кроме вражды, ненависти и холодного расчета.
Она хотела проткнуть Саттера ржавой ложкой. Он тоже хотел ее убить. Она видела, как мерцают его глаза. Голодный взгляд хищника, высматривающего свою жертву.
Каждая клеточка ее тела кричала, чтобы она заколола его, пока еще есть возможность. Как только она потеряет бдительность, ей конец.
По правде говоря, ему тоже нужна она, чтобы выбраться отсюда, как и ей нужен он. Двое лучше, чем один, особенно с AR-15.
Саттер был безжалостен, но не безумен. Он тоже хотел жить.
А значит, он не убьет ее, пока она ему нужна.
В ту секунду, когда реальность утратит свою силу, Квинн будет мертва.
Если только она не доберется до него первой.
— Договорились? — спросил он снова, с ухмылкой в голосе, как будто знал, о чем она думает и почему.
С тоскливым чувством она наклонилась, срезала пластиковую стяжку с его запястий и отскочила назад из его зоны досягаемости, с готовым выпрыгнуть из груди сердцем.
Саттер нагнулся над телом у своих ног и поднял винтовку и запасной магазин. Ругаясь, он отшвырнул булаву в сторону.
Вторым убийцей был Джетт. Джетт пользовался булавой.
Треск выстрелов снаружи звучал громче, ближе, взрываясь как фейерверк.
Саттер остановился в дверном проеме.
— Я беру правую сторону, ты — левую. Я — высоко, ты — низко. Следуй за мной, прикрывай меня, стреляй во все, что движется. Сделаешь это, и выберешься отсюда живой.
Квинн беззвучно кивнула.
Они бросились в осиное гнездо.
Глава 60
Квинн
День сто второй
Вперед по длинному узкому коридору, гулкие звуки шагов, пульс Квинн грохочет в ушах, всплеск адреналина — единственное, что помогает ей оставаться на ногах, притупляет боль, толкает ее вперед.
Выбраться, выбраться, выбраться.
Квинн и Саттер дошли до конца коридора. Вспышки дул освещали темноту, лучи фонариков метались. Валяющиеся на полу фонари отбрасывали на стены извивающиеся тени.
Перед ними возвышались ряды кухонной техники, завернутой в пластик и сложенной на высоких поддонах. Справа — гладкие холодильники из нержавеющей стали, впереди — плиты и печи, слева — стиральные и сушильные машины.