— Ни в коем случае. Тебе нельзя вставать, по крайней мере, еще сутки. Тебя нужно наблюдать на предмет шока, потери крови и гемодинамической нестабильности.
Лицо Лиама поникло, но он не стал спорить. С пораженным вздохом он опустился обратно на койку.
— Ханна, познакомься с Эвелин Брукс.
— Мы познакомились, когда ты лежал без сознания, — сообщила Эвелин, взглянув на Ханну.
— Было очень приятно, — отозвалась Ханна.
— Мне тоже это доставило удовольствие. — Эвелин жестом указала на Лиама. — Он спас нас.
Ханна улыбнулась.
— Он умеет это делать.
Эвелин была привлекательной женщиной лет пятидесяти, хорошо одетая, несмотря на усталость на лице. Даже в грязной, помятой одежде она излучала элегантность и изящество.
Ее муж, Тревис, шел следом за ней. На руках он держал племянника Лиама, который старше Шарлотты на несколько недель, но выглядел меньше, худее и слабее.
Ханна пожимала руки и знакомила присутствующих. Молли скрывала свою обычную язвительность и демонстрировала непревзойденную любезность. Квинн была вежлива, хотя и занималась Призраком. Майло так увлекся помощью ей, что не поднимал глаз.
Эвелин и Тревис держались вежливо, тепло и доброжелательно. Ханна уже поняла, что они прекрасно впишутся в Фолл-Крик.
— Чувствуйте себя как дома, — произнесла Ханна. — Мы не можем обещать, что все будет легко, но прилагаем все усилия, чтобы создать здесь общину. Место, где будет безопасно и свободно — независимо от того, что происходит снаружи.
— Спасибо, — поблагодарил Тревис, — от всего сердца.
Эвелин проверила повязки Лиама.
— Я извлекла пулю. Рана чистая. Повязки нужно менять раз в день, если кровотечение остается минимальным. Если не следить за чистотой, инфекция может быстро распространиться. В пулевых ранах часто размножаются бактерии.
— Понял, — отозвался Лиам.
— И тебе нужны жидкости с электролитами. Я попрошу у Ли что-нибудь. — Эвелин поставила на койку рядом с ним маленькую белую бутылочку с синей этикеткой с изображением счастливых плавающих рыбок. — Возьми это.
— Я не рыба.
— Амоксициллин — это амоксициллин. Он действует на людей, даже на невероятно упрямых и капризных.
Лиам фыркнул.
— Намек понял.
— Ты подвергаешь свое тело огромным нагрузкам, — предупредила она его. — Ты в прекрасной форме, но тело изнашивается. Это физика. Тебе нужно поберечься. Вопреки тому, что можешь чувствовать, ты не Супермен, а сейчас еще и ранен. Я хочу, чтобы следующие несколько недель ты провел очень, очень спокойно.
Лиам хмыкнул в ответ.
— Это не «да», — заметила Молли. — Ты должна следить за этим. Он такой неугомонный.
Эвелин положила руки на бедра.
— Тогда, полагаю, мне нужно письменное соглашение, подписанное кровью.
— Удачи в этом, — пробормотала Ханна.
— Возможно, придется привязать его к кровати. — Молли оперлась на трость и одарила Лиама злобной ухмылкой. — У меня есть стяжки. Или скотч. А еще паракорд отлично работает.
— У вас есть опыт привязывания мужчин к кровати? — спросила Ханна.
Молли подмигнула.
— Конечно, есть. Один из величайших моментов в моей жизни, если уж на то пошло.
С пола Майло смотрел на них с растерянным выражением. К счастью, он ничего не понял.
Квинн не подавала никаких признаков того, что она слушает — настолько сосредоточилась на Призраке, что не слышала их. А может, дело в чем-то другом.
Эвелин ткнула пальцем в Лиама.
— Я серьезно. Пуля пробила мышцы и связки. Если ты не будешь осторожен, можешь сделать хуже. Намного хуже. У меня нет ни инструментов, ни оборудования, ни анестезии, чтобы сделать экстренную операцию, по крайней мере, такую, после которой у тебя появится приличный шанс на выздоровление. Необходимо, чтобы ты позаботился о себе, не доводя до крайностей.
— Я с первого раза тебя услышал, — проворчал Лиам, не желая встречаться с Эвелин взглядом.
Эвелин повернулась к Ханне.
— Если он не хочет слушать меня, может быть, послушает тебя?
Ханна подняла подбородок.
— Я сделаю все, что в моих силах.
Не обращая внимания на них обеих, Лиам протянул руку Шарлотте, которая ворковала и теребила его пальцы.
— Она так выросла.
— Дети растут быстро. У нее все хорошо. Счастливая и здоровая.
— Можно мне ее подержать?
Сердце Ханны сжалось.
— Конечно.
Когда Лиам взял малышку на руки, на его лице появилось выражение чистой радости. Ханна могла сказать, что ему физически больно держать ее на руках, но он не показывал этого.
Лиам прижал Шарлотту к себе, и она прильнула к его груди, уткнувшись своим маленьким личиком в шею. Маленькая вязаная шапочка Лиама очень шла Шарлотте, как будто они идеально подходили друг другу.