Лиам кивнул, его взгляд стал отстраненным, как будто он все еще пытался убедить себя.
— Да.
Как бы она ни переживала за него, Ханна никогда не упрекнула бы Лиама за то, что он рискует своей жизнью ради других. Он был солдатом, воином. Защитником. Это вложено в него, часть его, вросшая в каждую клетку тела.
И все же ее сердце учащенно забилось при мысли о том, как легко она могла его потерять.
В этом новом мире умереть слишком просто.
— Я… я соскучился по вам, — признался Лиам, старательно глядя куда угодно, только не на нее. Он разглаживал простыни, проверял и перепроверял повязку, намотанную на ребра. Наконец, поднял голову и встретил ее взгляд. — Я скучал по тебе.
Ее тело запылало, сердце сильно забилось. А лицо покраснело.
Несмотря на все — мир, рушащийся вокруг них, Пайка и Розамонд, ополченцев, Ноа — ее сердце шептало правду, с которой Ханна пока не была готова столкнуться. И до сих пор не готова.
Тем не менее, правда не изменилась.
То, что она чувствовала к Лиаму, никуда не исчезало. Оно становилось глубже, сильнее, день за днем. Она скучала по нему, как скучала по солнцу в своей подвальной тюрьме, как будто ей не хватало частички себя.
Теперь, глядя в эти стальные голубые глаза, Ханна чувствовала, как эта недостающая часть встает на место.
Вместо радости в ее сердце вонзилось копье страха.
— Ханна?
Лицо Пайка мелькнуло у нее перед глазами. Тонкая красная линия его рта. Щелчок, щелчок, щелчок этой ужасной зажигалки, громко звучащий в ее ушах.
— Ты в порядке?
Она не осознавала, что вскочила на ноги, что отступает назад, во рту пересохло, ладони намокли, лицо горело.
Призрак поднялся на ноги, заметив ее состояние. Она крепко обняла Шарлотту.
— Прости, мне нужно идти. Прости.
Ханна повернулась и убежала, Призрак последовал за ней.
Глава 35
Саттер
День девяносто второй
Саттер схватил спутниковый телефон и отвернулся от костра.
Прошло несколько дней, прежде чем Ксандер доверился ему настолько, что вернул вещи, и еще несколько дней, прежде чем он смог отойти от толпы подальше, без дюжины подозрительных взглядов и оружия, нацеленных на него.
Последнюю неделю он выполнял роль штатного слуги в лагере — готовил еду, убирал за грязными, ленивыми подонками. Они относились к нему с теплотой, но Ксандер упорно стремился держать его на привычном месте.
Как только Саттер совершит свою месть Фолл-Крику, Ксандер Торн станет следующим в его списке. Но сначала о главном.
Саттер не считал себя садистом. Он не был психопатом, не то что первенец Розамонд, Гэвин Пайк.
Он убивал не потому, что ему это нравилось; он делал это в интересах выгоды, как средство достижения цели, устранения проблемы. Когда Саттер убивал, он преследовал свои интересы.
Однако в случае с Лиамом Коулманом он сделал бы исключение. Он сотни раз представлял себе это в своих мечтах, вплоть до мельчайших деталей.
Он планировал наслаждаться каждой секундой медленной и мучительной смерти Коулмана.
Если это означало, что Фолл Крик должен сгореть вместе с ним, то так тому и быть.
В его сознание закралось опасение. Саттер надеялся, что его прикрытие не раскрыто. Элемент неожиданности чрезвычайно важен. Он не до конца уверен, но подозревал, что синеволосая девчонка его узнала.
Зачем этим идиотам понадобилось подбираться так близко к ярмарочной площади — он не понимал. А потом они ввязались в собачью драку, прежде чем Саттер успел сделать хоть что-то, чтобы их остановить.
Неважно. Это конечно прискорбно, но не меняет конечной цели.
Коулман все равно умрет, независимо от того, знает или нет, что Саттер придет за ним. Он продолжит действовать, как и раньше.
Саттер рискнул взглянуть на толпящихся у костра людей.
Десятки катающихся стульев окружали костер; кучка сумасшедших идиотов металась вокруг, натыкаясь друг на друга и истерически хохоча, звук выходил высокочастотным и резким, как крики гиен. В качестве растопки они использовали обломанные ножки от столов и сломанные куски книжных шкафов.
Маттиас пытался и не мог игнорировать восхитительный запах жарящегося мяса, его пустой желудок сводило. Они ели куски жареной оленины руками, облизывая пальцы.
Он охотился и убивал оленей для них. В охоте на дичь эти придурки ничего не смыслили; в охоте на людей они разбирались немногим лучше.
В любом случае мяса предостаточно — скоро он им полакомится, но сначала нужно наладить контакт.
— Это я, — произнес Саттер, когда связь установилась.