Квинн сжала руки в кулаки. Она больше не знала, во что верить. Все, что Квинн понимала, это то, что она зла, невероятно зла.
Ей хотелось ударить что-нибудь, причинить боль, как причиняли ей, испытать хоть что-то. Что угодно, лишь бы это освободило ее от этой горькой, бездонной чаши печали.
Она указала на длинный меч, висевший у него на бедре.
— А оружие?
— Оно из старого мира. Из времени, когда электричество не загрязнило все вокруг и технологии не захватили наши жизни. Оно напоминает о воинах, которыми мы когда-то были. И о том, кем мы стали сейчас.
Он усмехнулся, вытаскивая меч, металл заскрежетал в ножнах. Ксандер сделал злобный рубящий взмах, и Квинн уклонилась от его смертоносной дуги. Воздух пронесся мимо ее лица.
Меч был огромным и тяжелым, сделанным из прочной стали, не подделка, а настоящий, и Ксандер с легкостью орудовал им. Он был сильнее, чем казался.
— Цивилизация нужна людям примерно так же, как им нужна сыпь или дырка в голове.
— Значит, ты нигилист?
— Ничто не имеет значения. Ничто не реально. Ни добро и зло. Ни правда ни ложь. Это просто конструкции, чтобы контролировать нас.
Квинн не смогла удержаться.
— Кроме убийств собак.
Он оскалился в злобной ухмылке, его зубы почти сверкали в тусклом свете.
— Да, кроме этого.
Когда спустились сумерки, на горизонте появились густые темные облака. Стена грозовых туч над водой направилась в их сторону.
Рация Ксандера затрещала. В эфире раздался скрежещущий голос Тарела.
— Ты нужен нам на пристани. Все готово.
Ксандер повернулся к Квинн, в его глазах появился маниакальный блеск, яркий на фоне потемневшего неба.
— Мы еще не закончили.
Глава 47
Квинн
Сотый день
Поднявшийся ветер трепал одежду Квинн и хлестал ее по лицу.
Когда молния сверкнула в черном небе, отдаленные раскаты грома стали ближе. Волны накатывали на причал, лодки поднимались и опускались, вода заливала ноги.
Квинн стояла на белом стальном причале, держа фонарик в руке, пока остальные обыскивали лодки на пристани. Как и ожидалось, большинство из них оказались разграбленными.
Позади нее возвышалось огромное трех— или четырехэтажное стальное здание. Внутри ряды лодок размещались на зимнее хранение — все, от скоростных катеров до массивных яхт, стояли на огромных металлических стеллажах и были упакованы в защитную пленку.
Снаружи в воде покачивалось несколько небольших лодок, привязанных к докам. Огромный гидравлический подъемник, использовавшийся для транспортировки лодок из складского здания в доки, лежал, собирая пыль. Должно быть, люди использовали какой-то другой способ их перемещения.
Ксандер приказал своим людям разрубить привязи и освободить все лодки на пристани, а затем велел Джетту поджечь хранилище.
Рокко выбросил пару спальных мешков и подушек из трюма гладкой белой яхты. Ксандер пнул их ногой в воду.
— Здесь кто-то спит. Несколько человек.
Далия загоготала.
— Уже нет.
— Зачем ты это делаешь? — спросила Квинн.
— Шторм побьет их друг о друга и унесет в озеро.
— Но зачем?
Ксандер пожал плечами.
— Ты задаешь неправильные вопросы. Почему нет?
— Может быть, некоторые из них все еще работают. Люди зависят от этих лодок.
— Это не имеет значения. Ничто не имеет значения. — Его глаза ожесточились, наблюдая за ней. — Помнишь?
Тарел приостановился, перерезая привязь, его взгляд уперся в Ксандера, словно ожидая приказа — приказа относительно Квинн.
Далия тоже наблюдала за ней, ее лицо освещал луч фонарика, улыбка напоминала лезвие бритвы.
Желудок Квинн подпрыгнул. Еще одно испытание.
То, что прошла первые несколько, еще не означало, что она справилась.
Ксандер все еще мог отвернуться от нее в любой момент. Он был капризен и непостоянен; его банда столь же непредсказуема. Ей нужно быть осторожной.
— Я помню. — Она заставила себя пожать плечами и отвернулась — расстроенная, недовольная собой и чертовски виноватая.
Через два причала Саттер перерубил канат, швартующий парусную лодку, и встал, темная и угрожающая фигура на фоне волн, бьющихся о причал. Квинн скорее почувствовала, чем увидела его взгляд, впившийся в ее кожу как клеймо.
После напряженного момента он повернулся к ней спиной и присел на корточки для выполнения своей задачи.
Квинн замерла, сопротивляясь желанию броситься на него и нанести дюжину ударов ножом.