— Девушки! Меня зовут Потапова Юля. Я директор дизайн-студии Артёма Гордеева. Сегодня произошло нехорошее событие. Несколько человек пострадали. Мне очень жаль, — она сделала паузу и обвела собравшихся долгим взглядом. — От лица Артёма и от себя лично приношу вам свои извинения. Всем пострадавшим выплатят компенсацию в двойном размере. А теперь по делу. Если вы сейчас уйдёте, то шоу не состоится и это будет провал. Прежде всего провал нашей студии, но и ваш тоже. Мир моды не такой большой, как кажется. Сегодня вы подвели Артёма, а завтра с вами не заключат договор другие дизайнеры. Но если вы возьмёте себя в руки и, несмотря на обстоятельства, поможете нам, я обещаю, что наша команда этого не забудет. Имя каждой будет стоять на кастингах в списках на первых строчках. И так как некоторые модели и сотрудники выбыли, то работать придётся в двойном размере, что будет соответственно оплачено. Решать вам. Сомнительная репутация или личная благодарность Гордеева и достойная оплата.
Девушки зашептались, немного потолкались и все единодушно решили поддержать Артёма и продолжить работать.
— Мы на вас очень рассчитываем, — закончила Юля.
Потом она тихо присела на стул у стены и наблюдала сквозь полуопущенные веки, как девушки вернулись к бьюти-столикам и продолжили гримироваться и делать причёски.
Ещё одну подачу судьбы она отбила.
Сколько будет до окончания шоу?
Не успела она об этом подумать, как ей передали, что Артём ждёт её в задней части павильона.
Ну вот опять! Что на этот раз? Сумеет ли она справиться или подведёт Мастера?
Гордеев сидел за стеной из картонных коробок с сигаретой, зажатой между пальцев.
— Артём?
— Юлька?! Они тебя прислали! Вот ведь, твари, читают меня, как открытую книгу, — он криво усмехнулся.
— С электричеством вопрос решён, с моделями договорились, — отчиталась Юля. — Ты нам нужен.
Но он продолжал сидеть в том же положении, одна нога выпрямлена, другая согнута в колене. Молчал, подносил сигарету ко рту, глубоко затягивался, выпускал дым из ноздрей и смотрел на коробки. Это были те самые коробки, в которые упаковывали части декораций. А сейчас, когда декорации собрали, коробки аккуратной стопкой сложили одну на одну, до самых верхних балок.
— Знаешь, Юлька, ты молодец! Хороший «парень», можно тебя в разведку брать. Всё успеваешь. И не только на работе, ещё и романы крутить.
— Ты же не из-за моих романов тут сидишь и куришь?
Юля поймала себя на мысли, что первый раз видит, как он курит.
— Нет. Я думу думаю, — улыбнулся он своему каламбуру.
— И как? Получается? — едко спросила Юля.
Она не собиралась его жалеть. Может, он и художник и у него трепетная нежная душа, но сейчас пора всем заняться делом. До шоу осталось совсем мало времени, а так много надо успеть.
Артём докурил сигарету, затушил окурок о цементный пол.
— Ты права, Юлька! Что думать! Нечего!
Он вскочил на ноги и со всего маху налетел на стену из коробок. Он так отчаянно молотил по ним руками и ногами, словно это было неведомое чудище. Мышцы бугрились на его руках, глаза горели яростным огнём, из груди вырывался звериный рык. Коробки хоть и были из плотного материала, но не выдержали напора взбесившегося Артёма. Клочья картона разлетались в радиусе пяти метров.
Юля вжалась в стену. Битва с коробками продолжалась несколько минут. Потом Гордеев немного успокоился и остановился. Он запыхался и никак не мог восстановить дыхание.
— Проблемы у нас, Юль, — наконец выговорил он, немного отдышавшись.
— Я уж поняла.
— Платье для заключительного прохода испорчено. И ещё несколько. Но их можно заменить. А что делать в конце?
— Может, обойдёмся без него? — сказала она первое, что пришло в голову. Юля устала и хотела, чтобы всё это уже поскорее закончилось.
— Не получится. В шоу не будет точки.
— Многоточие?
— Нет, Юль! Думай! Я знаю, ты можешь мне подсказать.
— Я? — удивилась она. Доверие Артёма много для неё значило, но что она может?
— Всего несколько минут назад я думала, ты отменишь шоу, — сказала она после недолгого колебания.
— С ума сошла! — воскликнул он. — Столько всего случилось. Теперь это дело принципа.
Вот в таком боевом настроении Артём был привычен. У Юли отлегло от сердца. Если он решил бороться, то обязательно победит. В этом весь Гордеев.
— А давай выпустим в конце моё платье!