* * *
Очевидно, что жизнь ускользает во мглу,
И теряется сердце в полночных одеждах.
И склоняется мерная вечность ко злу,
Растворяя тебя в иллюзорных надеждах.
А последнее время давно уж пришло
Для того, кто скитается тенью по свету,
Вспоминая о том, чего быть не могло,
Подражая смертельно-больному поэту.
* * *
То, что было целый век
Не останется никак.
Будет проклят человек,
Пробивающий сквозь мрак
Путь, дорожку иль тропу
Без особенных причин —
Непонятную судьбу
Неизвестных величин.
* * *
Громады темные домов —
Жизнь в коммунальной преисподней
Все тяжелей, все несвободней
Под странным грузом слов и снов
Бредет никчемный человек
В свои холодные печали,
Что навсегда его позвали,
Через безумный, жуткий век.
И он живет с тоской в глазах,
Почти у черта на куличках…
Гадая на зажженных спичках,
На догорающих стихах.
* * *
То памяти подвалы разгребая,
То просто безразлично погибая,
То увлеченный призраками рая
Стоишь уже практически у края
Той жизни, что давно лишилась смысла,
Которой правят траурные числа,
В которой есть лишь жуткие причины,
Да отрицательные величины.
Вот тень теней становится свободней —
Ты бродишь в переулках преисподней.
Ты бредишь непонятно и невнятно,
На стенах оставляя крови пятна.
На этой жизни злой печали метки,
События счастливые так редки.
И ты летишь сквозь марево мгновений
В тоску потусторонних откровений.
* * *
Кривая не вывозит никуда —
Многообразны жизни пустяки…
Хотя слова надменны, как всегда,
Я соткан из отчаянной тоски.
По улицам заснеженным пройтись
И после кануть в медленную ночь…
Сочтись со мной судьба, и зло сочтись…
Я все бы повторил шаги точь-в-точь.
И длится неизбежный разговор,
Давно уничтожающий меня…
Я все отдам за ветреный простор.
За бездны леденящего огня.
* * *
Одинокий озябший прохожий
Под холодным осенним дождем
На тоску мою странно похожий,
В никуда мы всегда с ним идем.
И мелькают то листья, то лица,
Я вальсирую словом «опять»…
Мне судьба непонятная снится:
Горечь-боль помогает унять.
Как всегда завывающий ветер
И свинцовое небо везде.
И на сером враждебнейшем свете,
Жизнь подобна случайной звезде.
Что прелестно сияет, но вскоре,
Пустоте раздарив все тепло…
Вдруг исчезнет в предвечном просторе,
Словно быть ее здесь не могло.
Так и я растворяюсь в тумане,
Вдруг окутавшим мглой ледяной,
Как в каком-то нелепом романе…
Что случился с другим, не со мной.
* * *
Начинается новая нить разговором,
А потом обрывается вдруг…
Я всегда очарован полночным простором —
Одиночеством веет вокруг.
Небо вновь проникает в уставшую душу,
Леденящей своей тишиной.
Я движением плавным спокойно разрушу
Эту жизнь, что плывет надо мной.
И за гранью, где тратятся лучшие годы,
Я иного себя обрету.
Воздух полон опять инфернальной свободы,
Он в беду превращает мечту.
Мне уже надоело играть ваши роли,
Да и видеть я вас не могу.
Время встать на колени, молиться до боли,
Где гвоздики горят на снегу.
* * *
Ангелы на метлах не летают,
Ангелы заклятий не творят,
Здесь они уже не обитают,
Здесь давно комфортный скучный ад.
Все по мелочам и понемногу,
Лишь тоска все глубже да сильней,
Нам опять подсунули дорогу
Из асфальта серых мокрых дней.
Сны уже не могут к нам пробиться,
Нашим миром правит пустота…
И сумела рядом поселиться
Пошлая земная суета.
Бесполезно, нехотя, бездарно,
Погрязая в неизбывной лжи,
Жизнь течет в банальности кошмарной,
Безо всяких шансов для души.
* * *
У жизни злое на уме,
А я и так уж в полутьме
Блуждаю столько лет.
Меня опять пронзает боль.
Лишь неизменный алкоголь
Шепнет, что я — поэт.
И в нервном шорохе страниц,
Среди банальных пошлых лиц
Скрывается печаль.
И я с улыбкою гляжу
Вслед тающему миражу,
В космическую даль.
Так умирает волшебство,
Не остается ничего —
Мне стало все равно
Куда идти, что говорить,
Но нужно в вечность отворить,
Для снов души окно.