— Не переживай, я в неё вколол лошадиную дозу успокоительного. Кто-то должен опознать пилота.
— Док они все признаны погибшими.
— Это как? — удивлённо спросила Мари.
— А так. Официально вы все погибли здесь.
— Но я жива и другие живы.
— Скажи, ты знаешь, какую задачу поставили перед штурмовиками?
— Они были должны прорваться и уничтожить авианосцы противника.
— Что-то я не видел это на записи?
— Это было уже после боя, и я отключила запись.
— Можешь показать на карте системы, где располагались авианосцы противника?
— Я боялась потерять ведомого, поэтому не смотрела на карту.
— Готова опознать нашего погибшего пилота?
— Я постараюсь.
— Тогда пошли.
Мы поднялись на верхнюю палубу, куда дроны притащили кабины истребителей.
— Вон вторая кабина стоит — и открыл крышку.
Док сразу подключился к скафандру пилота и открыл его.
— Мёртв. Вскоре констатировал он.
— Проверь его на предмет искинов.
— Это Андир, — сказала Мари. Впрочем, это можно было понять по нашивке на его комбинезоне.
— Мари можешь пока попрощаться с ним.
Мы с Доком пока стали по очереди осматривать кабины аварских пилотов. В первой кабине мы обнаружили только пыль, комбинезон и рабский ошейник. Притом что кабина была не повреждена.
— Что с ним произошло? — спросил Док рассматривая, застёгнутый рабский ошейник.
— Работа аграфской установки. Вот эта пыль, всё, что от него осталось. Он уже не первый, кого я нашёл вот в таком виде.
Похоже, аварцы не внесли в установку данные об оставшихся здесь, и она всех убила. Быстрая зачистка всех свидетелей.
Две последующие кабины оказались повреждёнными, в них также находились рабы, но они погибли во время сражения и их тела не превратились в пыль. Следующие пилотские кабины, подтвердили мои опасения. В них обнаружились только пустые скафандры и рабские ошейники. Док решил проверить все кабины, а я остановился и стал думать о том, что мне делать дальше. К решению проблемы я не приблизился ни на шаг.
— Алекс? — неожиданно позвал меня Док.
Он стоял у открытой девятой кабины, и я подошёл к нему.
— Что здесь у тебя? Живой? — спросил его, увидев, что скафандр пилота открыт.
— Да.
— Раб?
— Нет ошейника. Может, конечно, нейросеть рабская.
— Остальные?
— Пыль.
— В капсулу его. Потом допросим.
Приехал медицинский дроид, и они вместе покинули палубу. Сам я отправился в рубку, куда вскоре ко мне поднялся Док.
— Не раб, — сказал он.
— Получается, что установка убивает только рабов. Данные по ним аварцы не внесли в установку.
— Получается, что так.
— Одного не понимаю, почему они бросили своих здесь? Ведь аварцы выиграли это сражение и могли всех забрать?
— Это совсем на них непохоже. Они могли и наших забрать. Обычно они так и делают, а потом продают в рабство.
— Сплошные загадки, как устал во всём этом разбираться.
— Что будем делать?
— Думать. Мне нужен искин, рабочий искин, чтобы понять, что здесь произошло. Тогда я буду знать примерную точку пространства, где нужно искать.
— Может поискать спецназоцев?
— Неизвестно живы они или нет. Возможно, они уже стали пылью.
— Как думаешь, что с ними произошло?
— Ошибка пилотирования. Скорей всего они разгонялись для прыжка, не заметили обломок корабля, и он ударил им по корме, после чего они врезались в другой.
— Может, будем проверять спасательные капсулы?
— Слишком долго, капсулы разбросаны по всей системе.
— Ты предлагаешь их здесь бросить?
— Док их бросили здесь пять месяцев назад и это сделали не мы.
— Мы можем их спасти!
— Док нас всего двое. Не стоит переоценивать, наши возможности. Мы должны выполнить задание.
— Трое уже, а поднимем парней, будет ещё больше. Возможно, нам повезёт, и тот, кого ты ищешь, окажется в одной и спасательных капсул.
— Парни — не медики, а стрелять здесь не в кого, и я уже думал об этом. Вероятность такая существует, но она крайне низкая.
— Алекс мы должны спасти их!
— Док не дави на жалость, не мы их бросили здесь. Мне не меньше твоего жалко тех, кто сейчас находиться в спасательных капсулах. Представь, чтобы было, если я в сражении каждый раз думал о том, что любое сражение флота, уносит не одну жизнь. У нас есть задание, и мы должны его выполнять. Выполним, будем спасать и сколько сможем, спасём.
— У них мало времени.
— Это я знаю. Займись лучше делом и не отвлекай меня от расчётов.