— Ты неисправимый болван!
— Я?
— Да, ты! У меня были коды доступа профессора, и я воспользовалась ими. Так что я жду!
— Допустим, я поверил в это, и да, я признаю — ты самая умная женщина!
— То-то же.
— И что дальше? Кто он твой приятель?
— Он простой торговец.
— Не похож он на торговца. Больше на обнищавшего барона похож.
— Почему на обнищавшего?
— Потому что богатый не стал бы торговать рабами. Это слишком мелко для него.
— Много ты понимаешь в дворянстве.
— Немного, но понимаю, и что за бред он нёс про четыре миллиона?
— Отчего же бред? Этот твой приятель предоставил доказательства.
— А тебя не смущает объявленная сумма за меня?
— Смущает, но сделка есть сделка. Они предложили сумму, мы согласились.
— Я флотский техник, неужели вы думаете, что кто-то вам столько заплатит за меня?
— Посмотрим. У нас с тобой есть другая проблема.
— Другая проблема? Я ещё что-то пообещал? У меня после травмы нейросети случаются провалы в памяти, что, как говорят медики, вполне нормально.
— Проблема у нас в другом. Мы не смогли попасть в бункер.
— В какой бункер?
— Ты знаешь в какой. В подземный. Бункер древних.
— Не понял, в чём проблема и при чём здесь я?
— Проблема в том, что все наши коды доступа аннулированы.
— Ну, а я здесь при чём? Или ты думаешь, что я покинул лечебную капсулу и сумел вернуться и поменять их?
— Думаю, что ты хакер.
— Я хакер? Элина, если бы я был хакером, я бы не служил простым техником на флоте, а давно бы разорвал контракт и зарабатывал хорошие креды.
— А как ты тогда попал в бункер? Кодов доступа у тебя не было. Ты не мог попасть в ангар, вам было запрещено к нему даже приближаться.
— Меня профессор сам вызвал. Валой может подтвердить, он меня встречал, если жив, конечно. Олана выдала мне разрешение и гостевой доступ. Что, не веришь?
— Нет.
— Вот запись моего разговора с ней и получение разрешения, — просмотрев запись, она была явно разочарована.
— А код доступа?
— Она же прислала, сразу после разговора.
— Допустим, а откуда у тебя коды доступа к грузовику?
— А ничего, что я всю технику мыл и обслуживал после каждой поездки? У нас с Валданом были коды доступа от всей техники, что побывала в ангаре за исключением флаера.
— Скинь мне их.
— Держи. Только они пользовательские.
— Отлично.
— А как ты сумел достать коды доступа к лечебной капсуле, в которой лежал?
— Здесь тоже нет никакого секрета. Я просто заменил управляющий блок, который нашёл там же в шкафу. Он оказался новый, и код там был стандартный для любого нового блока. После запуска лечебной капсулы я их просто сменил. Допуск, как у медтехника, для работы с лечебными капсулами и соответствующая база у меня есть. Ну что, я раскрыл тебе все мои хакерские секреты?
— А как ты тогда сумел сменить коды доступа к бункеру?
— Боюсь, это можно сделать, только поменяв искин, но здесь есть проблема, я не знаю, где искин находится и у меня нет запасного искина, чтобы его заменить.
— Ты слишком хорошо разбираешься в разной технике для простого флотского техника.
— Просто я хороший техник и у меня разучено много разных технических баз.
— А я вот думаю, что ты мне всё врёшь и некому больше сменить коды доступа.
— Неужели ты думаешь, что за время, которое я провёл в бункере, можно взломать искин и перепрограммировать его? Боюсь, ты не там ищешь.
— А просто больше некому. Мы уже допросили всех умников. Остался только ты.
— А тебе не приходило в голову, что, возможно, не только мы выжили? К примеру, Шарила я не встречал среди погибших, как и его тело. Он вполне мог остаться в живых и укрыться в бункере, после нашего отъезда или ещё кто–то из начальства.
— Шарил — мёртв, и мы оба это знаем.
— Лично я ничего такого не знаю, его тела не видел, и потом в руководстве базы были не только они вдвоём.
— Там все погибли.
— Все говоришь? Я вот тоже думал, что в колонии все погибли, но как, оказывается, одна падаль выжила.
— Значит, всё, что он говорил, правда?
— Он здесь много всякого бреда рассказывал. Неужели ты ему веришь? Между прочим, я тебя дважды спас от мохнатых и мог одну оставить в бункере.
— Ты, придурок, мне всё испортил в бункере, а эти недоумки заплатят за то, как со мной обращались, и ты, кстати, тоже.
Глава 11
— Но-но, как ты можешь со мной так обращаться? На этом корыте я самая большая ценность!
— Размечтался! Вот только никто не говорил, что эта ценность не может быть продана немного пострадавшей. Сопротивлялась при задержании. С кем ни бывает…