Забавное название, хотя с их вытянутой зубастой пастью — и правда что-то от акулы есть. Благо они действительно одиночки и ищут друг друга лишь в сезон спаривания. То есть если сюда пока не пришла новая такая тварь, то на той же горе его не будет, а с другими мы должны справиться.
Моя спутница, кстати, в основном сидела в моём кармане души.
— Астэр, у духа может быть Исток? — уточнил я.
«Само собой, а то и сразу два», — бодро отозвалась она. — «Вокруг его территория. Мы же можем черпать фоновую энергию: однако чтобы захватить территорию сам много тратишь. И не знаю, рационально ли мне раскидывать сети, учитывая, что мы уйдём. Духи ведь потому обычно стационарны, далеко отойти не могут. Но, с гарантией, младший прибежит, когда попытаюсь отнять».
— И ты не против… убить собрата ради Истока? — удивлённо спросил я.
«Духи отличаются от людей. Мы не собраться, а конкуренты. Сама не знаю, как мы рождаемся, я просто осознала себя уже высшим: прошлая память как смазанная череда образов. Да, я похожа на человека и куда больше ценю людей, чем других духов. Такова судьба младших — почти все умирают от других монстров или напав на человека».
А ведь в астрале и других существ много, но я её понял. Есть поговорка: «Человек человеку волк». Тут же её крайняя степень «дух духу смертельный конкурент — им обоим нужно больше места и потому выживет только один». Только младшие, в отличие от высших и древних, не могут в энергетической форме принимать облик и долго жить на нашем плане. Потому они захватывают тела: как правило — монстра, на которого хватит сил. Усыплённая душа становится источником энергии, в куда больше мере, чем наш пакт, плюс черпают энергию с территории.
Духи медленно становятся сильнее, постепенно захватывают больше. Проживут достаточно — разовьют высокий интеллект: смогут перенять человеческую модель разума. Кто знает, сколько духов убила Астэр, пока была младшим духом. А потом, видимо, присоединилась к людям. Правда как так вышло, что на ней подобное рабское подчинение, она не рассказывала, я сам больше не спрашивал.
Захочет — скажет, не вижу причин вытягивать информацию.
Мы проскочили низину, перейдя речку вброд по широкому мелкому месту, где поток слабее, и стали спешно подниматься на памятную гору. Вскоре устал даже Ричард, я же просто умирал даже под первой порцией магического энергетика. Разговоры прекратились.
Атаковали лишь раз — знакомая хищная кошка вылетела из кустов, оголив впечатляющие загнутые когти, но тот час встретила молнии, постоянный поток синего лазера и световой импульс. Шкуру сожгло, а жаль — ценная.
— Сокрытие действует, если бы считала сильными, не атаковала бы, выдохнул Оскар.
— А на меня в тот раз не напала…
— Значит, сытая была. Они не особо агрессивны.
Ах вот оно что, значит пойманные птички в тот раз стали лёгкой альтернативой. Вскоре стало темнеть, и мы устроились на ночлег возле удобного откоса. Ужин вяленым мясом с сухофруктами, немного тренировок магии, пока совсем не стемнело и не пригрелись достаточно, чтобы быть способными уснуть, и улеглись на тёплые зачарованные подстилки. Тонкие, так что кровать была жёсткой, зато холода камня не ощущал вообще.
«Спи спокойно, я не повторяю ошибок», — пообещала Астэр.
— Спасибо, за то, что следишь, — зевнул я, укладывая голову на свёрнутый кусок ткани. Выключился — включился: ноги болели, но магия жизни помогла прийти в норму. Во сне Ричард сокрытие удержать не мог, благо зачарованная ткань сама по себе немного скрывала ауру, как и одеяло, в которое мы завернулись.
Ещё один рывок с множеством передышек, прежде всего из-за меня, уничтожившего все энергетики, и мы забрались к нужной вершине. Астэр заранее разведала.
— Там несколько крупных птиц, вроде из агрессивных: легко справитесь.
— Повезло, — выдохнул Ричард.
— Прошу, не наговаривай, — устало сказал я, перестав крутить тренировку контроля маны для улучшения навыка и отвлечения головы. Последний рывок дался особенно тяжело: ноги наливались свинцом, вечерело, и я был настроен убивать. Две огромные птицы, поселившиеся у самого входа, были строго против посягательства на их гнездо.
— Ах ну да, они же сейчас гнездятся… яичница, говорят, очень вкусная… — пробормотал Рич, готовя магию света. — И перья это… ценные, целься в голову.