Выбрать главу

– Вам следует лечь в койку, Александр! Завтрак будет только после осмотра…

И, уже обращаясь к кому-то снаружи, попытался приветливо улыбнуться:

– Прошу вас, Полиевкт Харлампиевич!

«Одуреть, что за имя».

Вошедший мужчинка лет пятидесяти-шестидесяти, в коричневом сюртуке, с накинутой поверх него серовато-белой накидкой, сразу начал вежливо-приторно улыбаться.

– Ну-с, как ваше самочувствие?

– Благодарю… доктор, хорошее.

– Где-нибудь болит? Голова, живот? Нет?!

– Нет, ничего такого.

– Что с вами приключилось, не помните?

– Вообще ничего, доктор.

– Хм. Ну что же, давайте, голубчик, я вас осмотрю.

После стандартного осмотра – язык, глаза, уши, послушать сердце, посчитать пульс – и все это со значительным и глубокомысленным видом (а то как же, такое светило медицины), доктор, а скорее всего, простой медик, призадумался, мучительно решая: лечить пациента, и если да – то от чего?

– Ну, я думаю… что… все плохое уже позади, гм-гм. Нервический припадок, видимо. Да-с. Покамест еще немного полежите, мало ли? Да-с. А утром я вас еще напоследок осмотрю и… Кхм, да. Николай Исаакович, продолжим обход.

Минут через пять появился Служитель с долгожданным завтраком. Черт!

«Все-таки у всех больниц есть что-то общее. Там пичкали овсянкой – и здесь она родимая. На обед, видимо, будет пшенная каша с рыбной котлетой. Ничего, переживу, а вернее – пережую».

К счастью, был еще и сладкий чай с парой кусков белого душистого хлеба. И на обед с ужином тоже.

«Если тут больных так рано будят, во сколько же здоровые подскакивают?!»

За окном было еще темно, когда его растолкал бодрый старичок, благоухающий легким ароматом перегара.

– А?

– Вашбродь, пожалте освежиться.

– ?!

Жестяной тазик-купель, ведерко с теплой водой и полотенце уже привычно сероватого оттенка – одним словом, местный заменитель душа.

Только ушел лазаретный служка – тут же появился господин доктор.

– Ну-с? Как вы себя сегодня чувствуете?

– Спасибо, гораздо лучше, чем вчера.

– Похвально, похвально. Встаньте. Повернитесь. Так, прошу вот сюда, поближе к свету. Ну что же, могу вас порадовать, голубчик, вы полностью здоровы. Да-с! Того, что с вами приключилось, вам стыдиться не следует, поверьте. Все-таки выпуск из Павловского – это… э… не рядовое событие. Да-с. Гха. Э… да. Таким вот образом. Так что после завтрака вы можете покинуть лазарет, да-с.

– Благодарю вас, Полиевкт Харлампиевич!

– Ну что вы, голубчик, право же, это пустяки.

Завтрак молча принесли, молча плюхнули деревянный поднос на прикроватную тумбочку и так же молча удалились. Сервис, однако! Едва он запихнул в себя неопознанную размазню с тарелки и прополоскал рот чаем, тут же доставили одежду.

«Под дверью, что ли, стояли да прислушивались?»

Белая рубаха-куртка и темно-зеленые штаны. Тесноватая бескозырка, сапоги, начищенные и натертые так, что нужда в зеркале отпала. Ремень опоясал талию. Руки делали все сами, без участия разума. Легкий мандраж растворился в нахлынувшем безразличии.

– Веди.

Служка, подскочив (задремал, наверное), вытянулся как мог:

– Слушаюсь!

Шагая за шустро ковыляющим дедком, бывший пациент попутно рассматривал лазарет: окрашенный желтой краской деревянный пол, бежевая – на стенах, а все остальное – в грубой известковой побелке, даже откосы на окнах. Непонятный кислый запах повсюду и полная тишина, отчего их шаги звучали особенно громко.

«Чистенько и бедненько, нда».

Пара длинных коридоров, узкая и крутая лестница без перил – и в глаза ударил яркий свет утреннего солнышка.

– Благодарю.

– Рад стараться! Велено напомнить: вас ждут в канцелярии!

«Чем раньше отсюда исчезну, тем для меня лучше будет. Ага, вроде туда надо?»

Угрюмо-серое двухэтажное здание напротив лазарета и впрямь оказалось канцелярией – навстречу попались двое письмоводителей и важный господин с пухлой папкой в руках, подсказавший, куда пройти.

– Корнет князь Агренев, Александр Яковлевич?

Мелкий (по внешнему виду) чиновник изобразил полное равнодушие и вселенскую скуку.

«Это как там, по-уставному?»

– Так точно.

– Все давно готово. Попрошу расписаться: с вас вычет за порчу казенного имущества. Это я про те царапины на винтовке Бердана. И здесь. И в этом ордерочке. Вот ваши бумаги и предписание!