Глава V.
Эскадра возвращается в Севастополь
Готов вступить в бой
Крейсера, эти плавающие морские бастионы, всегда были грозным оружием. Пройти службу на крейсере для моряка означает освоить всю энциклопедию морских наук. Это поняли и я, и мои товарищи еще в морском училище и на СКУКСе после практики на «Авроре», «Коминтерне» и других крейсерах. Но то были учебные корабли старой постройки, а теперь я держал в руках приказ о назначении на новейший крейсер «Ворошилов», который, даже с учетом его краткой биографии, уже вошел в историю морских сражений Великой Отечественной войны. По крайней мере семь боевых выходов в море принесли крейсеру славу героического корабля. Первый из них - действия в группе кораблей поддержки по обеспечению огневого налета ударной группы лидеров «Харьков» и «Москва» на порт Констанца. Затем в сентябре сорок первого года - сокрушительные артиллерийские удары по селениям Алексеевка, Хорлы и Скадовск, где сосредоточились крупные силы техники и пехоты противника. Но наиболее впечатляющими оказались: обстрел вражеских войск в районе Феодосии и переброска 9-й бригады морской пехоты из Батуми в Севастополь. Обе боевые задачи были выполнены в мае, когда битва за Севастополь достигла вершины напряжения и даже эсминцы подвергали себя большому риску, прорываясь в Севастополь или стреляя по береговым целям, а уж о тяжелых крейсерах и говорить не приходится.
В ночь на 1 февраля сорок третьего года крейсер «Ворошилов» под флагом командующего эскадрой совместно с эсминцами «Бойкий», «Сообразительный» и «Беспощадный» оказали артиллерийскую поддержку наступавшей 47-й армии, открыв ураганный огонь по оборонительным [247] сооружениям противника в районе Новороссийска. Результаты стрельбы оказались весьма значительными и получили высокую оценку командования флота. То был последний боевой выход. Больше к боевым операциям «Ворошилов» не привлекался, хотя и находился в полной боевой готовности. Это объясняется тем, что характер дальнейших наступательных действий потребовал привлечения более легких сил, поскольку сводился к высадке десантов и обеспечению боев на плацдармах. Тяжелые крейсера целесообразно было сохранить для возможных боев с крупным надводным флотом противника, появление которого в Черном море все еще не исключалось.
В это же время на бригаде крейсеров произошли некоторые изменения в командном составе. Командир бригады крейсеров контр-адмирал Н. Е. Басистый принял под свое командование эскадру, а на должность комбрига был назначен бывший командир крейсера «Ворошилов» капитан 1-го ранга Ф. С. Марков. Командовать крейсером поручили капитану 1-го ранга Е. Н. Жукову, занимавшему до этого должность начальника штаба отряда легких сил, а потом бригады крейсеров. До меня старшим помощником командира служил капитан 2-го ранга Н. И. Масленников, вступивший в новую должность начальника штаба Новороссийской морской базы, которая находилась еще в Геленджике. Старшего помощника командира крейсера временно замещал командир артиллерийской боевой части капитан 3-го ранга И. М. Коновалов, с которым я был знаком еще по СКУКСу. Мы встретились с ним как старые друзья.
Несмотря на то что крейсер «Ворошилов» находился в боевом резерве в Батуми, он был на особом счету у командования. Кстати, первым командиром крейсера после его постройки в 1938 году был Пантелеймон Александрович Мельников, который задал характерный для него стиль несения образцовой службы. Первые успехи в боевой подготовке и всей многогранной жизни корабля закрепил Филипп Савельевич Марков, сменивший Мельникова во время ходовых испытаний. В результате целеустремленной и напряженной работы экипаж добился столь высоких показателей в боевой и политической подготовке, что по итогам проведенной инспекции народного комиссара ВМФ Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова получил переходящее Красное знамя наркома ВМФ. К началу войны крейсер находился в состоянии [248] высокой боеготовности, что позволило ему сразу же успешно участвовать в боевых действиях. За время боев экипаж корабля дважды выдерживал экзамен по ликвидации серьезных повреждений, что тоже является весьма существенным показателем зрелости и подготовленности моряков. Первый раз - когда на стоявший у стенки Новороссийского порта крейсер совершили налет 24 вражеских бомбардировщика и две бомбы попали в кормовую часть. И второй - когда во время обстрела фашистских объектов на острове Змеиный в правом параване взорвалась мина, а через минуту по левому борту произошел новый взрыв. Результаты обоих повреждений были крайне тяжелые, однако экипаж действовал технически грамотно, смело и быстро, благодаря чему в кратчайшее время удалось восстановить боеспособность корабля. Понятно, что этому предшествовала исключительно напряженная учеба в течение многих месяцев, начатая еще до войны. Не зря уже в то время на одной из труб крейсера «Ворошилов» красовалась буква «М», указывающая на то, что его электромеханическая часть занимает первое место в военно-морском флоте.
- Учтите, - говорил мне Евгений Николаевич Жуков при нашей первой встрече на крейсере, - Марков со штабом размещается у нас и свой флаг намерен держать именно на «Ворошилове». Кораблем он командовал около четырех лет и службу знает превосходно. К тому же очень любит корабль и хочет всегда видеть его в образцовых. Нам с вами надо это иметь в виду, чтобы никто не мог упрекнуть, мол, корабль стал хуже. Вот и я всего несколько дней здесь, так что давайте сразу впрягаться в работу. Кстати, мой заместитель по политчасти Михаил Петрович Калеватов нам в этом поможет…
После разговора с командиром я вошел в старпомовскую каюту, ясно понимая всю трудность своего положения. До этого на больших кораблях я не служил, их устройство, вооружение, техника и организация службы мне были мало знакомы. Как старший помощник командира, я отвечаю за боеготовность и оборону крейсера, за воспитательную работу и дисциплину личного состава, за порядок и многое другое. Значит, надо не только всесторонне изучать и осваивать корабль, но и немедленно приступать к исполнению своих прямых обязанностей.
На первых порах весьма существенную помощь мне оказал помощник командира Иван Кондратьевич Стрельцов. [249] Это был толковый человек, обладавший требовательностью, выдержкой, зорким глазом и прекрасным знанием корабля и всего экипажа. Мало кто мог похвастать тем, что ходил, как говорится, в любимцах у Маркова, но вот Стрельцова все дружно причисляли к таковым. Уже при первом обходе корабля он продемонстрировал все свои лучшие качества помощника. Когда я поинтересовался, как удается поддерживать на корабле идеальную чистоту и порядок, Стрельцов охотно поделился «секретом»:
- Просто у нас нет обезлички объектов, за каждым прибором и механизмом закреплен ответственный. И потому нет споров: это он должен был сделать, а не я. Точно так же каждый знает границы своей приборки. И конечно, немалую роль играет требовательность и постоянный контроль.
На практике, к сожалению, так не всегда бывало на других кораблях… После довольно длительного путешествия по крейсеру мы вновь вернулись на ют, поразивший меня чистотой и блеском палубы.
В первый вечер я допоздна засиделся в каюте, выслушивая доклады командиров боевых частей и служб, знакомясь с моими новыми товарищами и подчиненными. Техника и вооружение на крейсере были в абсолютном порядке, укомплектованность личным составом полная, уровень боевой подготовки позволял решать любые задачи, свойственные нашему кораблю. Единственное, что нарушало ритм службы, - необходимость ежедневно выделять людей для работ в различных береговых мастерских и на погрузочно-разгрузочные работы. Однако все понимали, что это необходимо фронту. Боевым частям требовался только четкий график таких работ, чтобы в соответствии с ним не нарушалась боевая учеба. Я сразу отметил это как важнейший вопрос и впредь старался успевать работать, как говорят, на два фронта, нацеливая на это и командиров боевых частей.