— Понимаю. Мне кажется, я знаю, что вы имеете в виду, — небрежно отозвался хозяин дома. — А как насчет того, чтобы малость развлечься? — И он сделал жест, имитирующий метание костей.
— Как пожелаете, — улыбнулся Митч.
Они прошли в гостиную, и нефтяной магнат достал из длинного бара, похожего на те, что встречаются в салунах, бренди. Потом Зирсдейл отправился, как он выразился, «за амуницией», а Митч в это время не спеша подошел к столу для игры в кости, отвечающему всем требованиям, крытому зеленым сукном. Потолок над ним оказался зеркальным, что немало озадачило профессионального игрока. Митч терялся в догадках, зачем тут зеркало? Он подобрал кости с зеленого фетра и сделал несколько пробных бросков.
Вернулся Зирсдейл, похлопывая одна о другую двумя пачками купюр. Та, что состояла из стодолларовых банкнотов, была перевязана банковской лентой.
— Набиваете руку? — грубовато засмеялся он. — Что ж, посмотрим, кто кого? Не хотите ли размяться?
Они оба бросили по одной кости. У Митча выпала шестерка, у Зирсдейла тоже.
Следующий раз, не желая выглядеть уж слишком хорошим игроком, Митч выбросил пятерку. Зирсдейл — снова шестерку. Затем он подобрал обе кости и потряс ими.
— Называйте ставку, Корлей. Бакс или пара баксов?
— Пара — то, что надо, — ответил Митч и бросил на стол двести долларов.
— Две из этой, — отозвался Зирсдейл и, положив пачку сотенных, метнул кости.
Выпал «змеиный глаз». Он проиграл ставку, но право метнуть кости за ним осталось.
— Иду на четыре, — сообщил Зирсдейл и выбросил кости.
На этот раз выпала твердая семерка.
Вновь подобрав прозрачные кубики, он глянул на Митча.
— На все восемь или на часть, Корлей?
— На восемь, — кивнул тот и выложил деньги.
Следующие два броска магната дали ему шестерку и семерку. Добродушно хохотнув, он похлопал ладонью по пачке сотенных.
— Шестнадцать моих, дорогой друг. Хотите катануть?
— А то как же! — отозвался Митч. — Ставлю на все.
Он все еще старался не выглядеть слишком уж хорошим игроком, поэтому бросил на «очко». «Очко» на костях — это десять, но у него выпала семерка.
Секунду Митч никак не мог поверить своим глазам. Как, черт возьми, такое могло случиться? Ему пришла на ум одна-единственная причина, но в сознании она не укладывалась.
Деньги к деньгам — так в большинстве случаев и происходит с богатыми, даже без особых усилий с их стороны. Богатым всегда везет. Удача, приведшая к успеху в самом начале карьеры, не покидает их и впоследствии. Возможно, этому феномену есть какое-то иное объяснение, но пока еще его никто не дал.
Митч не исключал возможности, что просто свалял дурака. Такое случалось с ним и прежде — своего рода знак, что пора, пока не поздно, остановиться. Но при этом он всегда как бы чувствовал, что теряет контроль: происходило нечто вроде короткого замыкания между нервными окончаниями пальцев и клетками головного мозга. Однако на этот раз Митч не ощутил ничего подобного.
Тогда он назвал десятку, уверенный, что так и выкинет. Но вместо нее выскочил «дьявол».
И все же, пока у него была возможность покрыть деньги Зирсдейла, шанс выиграть оставался. Поэтому, несмотря на беспокойство, идущее от суеверия игрока, что никакое мастерство не может превзойти удачу, он согласился вновь удвоить ставку.
— Рискнем, — заявил Митч, выкладывая деньги на зеленое сукно. — Тридцать две сотни — приятное круглое число.
— Идет! — провозгласил Зирсдейл. — Теперь моя очередь. — И пошло-поехало.
Выпали: шестерка с пятеркой, шестерка с единичкой, пять с двойкой, четверка с тройкой, восьмерка, еще восьмерка, затем одиннадцать...
Глянув в бумажник; Митч лукаво ухмыльнулся, так, словно только что выбросил пустой спичечный коробок, а не выложил все до последнего цента, и приятным голосом произнес:
— Полагаю, игре пришел конец. В следующий раз я пожалую к вам более подготовленным.
— Вовсе не обязательно играть на наличные, — возразил Зирсдейл. — Можете выписать чек или дать расписку, как вам удобнее.
— Нет, это нечестно по отношению к вам. — Митч отрицательно покачал головой. — Не по-мужски ставить бумагу против наличных.
— Ну, тогда займите у меня! Прямо сейчас, — весело предложил Зирсдейл. — Уж больно захватывающей стала игра.
Митч возразил, но не столь активно, как против чеков. Наконец, уступив настояниям нефтяного магната, согласился взять взаймы десять тысяч долларов. А вместе с деньгами к нему вернулась и уверенность.
Митч твердо верил, как и любой другой игрок, что вместе с деньгами Зирсдейл отдал ему и свою удачу. Ведь теперь он будет ставить против своих же собственных денег, и госпожа фортуна не преминет его за это наказать.
Как только Митч начал встряхивать кости, где-то наверху раздался странный лязг. Он вздрогнул, удивляясь, что это может быть за шум в столь основательно построенном доме, а Зирсдейл посмотрел вверх с мрачной досадой на лице. Затем пробормотал, что если их помощнику-черту неймется, то пусть лучше спустится к ним.
— Итак, иду на тридцать две сотни, — провозгласил он. — Вы как?
— Отвечаю на все, — кивнул Митч.
Магнат метнул. Кости ударились друг о друга, завертелись и, как бы в насмешку над ним, показали тройку. Зирсдейл передал кости партнеру, и тот начал основательно готовиться.
Он был уверен в себе, но очень осторожен. Полагающийся ему примерно раз в году промах уже случился, и магия вновь была с ним. Но Митч не хотел рисковать. Он мог контролировать кости, когда они были у него в руках, но нельзя же их держать до бесконечности!
Первым делом он понизил ставку до пяти сотен долларов — а что, разве они играют не потехи ради? И, подстраховавшись таким образом на случай неудачи, дважды выиграл по тридцать пять сотен. Затем, намеренно выкинув «крапе», передал кости Зирсдейлу.
Нефтяной магнат заказал «очко» и пролетел.
Митч снова принялся за работу, позволив себе всего лишь два «пасса», прежде чем заказал «очко» и, наконец, сделал «неудачный» бросок после того, как выиграл еще тридцать пять сотен долларов. При этом он не забывал делать вид, говорящий, что есть, мол, вещи и посложнее столь нехитрой игры.
Это была утомительная работа, но она стоила того. Через полтора часа после того, как Митч оказался по уши в болоте, он вознесся на самую вершину — вернул заем, все свои кровные и вместе с ними заполучил восемнадцать тысяч Зирсдейла. Но на этом дал костям уплыть. Зирсдейл зевнул, из вежливости прикрыв рот, и оставил кости на сукне.
— Я немного устал, а вы? Что скажете насчет того, чтобы выпить?
— Может, мне лучше уже пойти? — предположил Митч. — Конечно, только в том случае, если вы не хотите продолжать игру. Мне не очень удобно уходить победителем.
Зирсдейл возразил: разве не будет следующей ночи?
— Мы с вами еще увидимся, Корлей. Можете не сомневаться. А сейчас, если вы уверены, что не хотите выпить...
Он проводил гостя до двери. Они пожали друг другу руки, пожелали доброй ночи, затем Зирсдейл не спеша закрыл дверь. После этого он поднялся по лестнице — его квадратное, грузное тело двигалось с кошачьей легкостью — и вошел в небольшую комнату.
Она находилась прямо над гостиной. Примерно в самом центре ее часть досок пола была вынута, образуя зияющий провал, через который можно было видеть все, что происходит внизу, благодаря стеклу, которое с другой стороны производило впечатление обычного зеркала. Рядом с «провалом» стояла передвижная кинокамера.
Когда Зирсдейл вошел в комнату, тощий, средних лет негр закрывал крышку на бобине с пленкой. Не скрывая страха, застывшего в его водянистых глазах, он сразу же рассыпался в извинениях".
— Я ужасно огорчен, сэр. Ужасно, ужасно огорчен. Неожиданно поскользнулся и задел ногой штатив...