С точки зрения теории вероятности, чем дальше спускаешься по Лейт-уок, тем больше шансов, что тебе начистят рыло. Но, как это ни странно, чем дальше я спускаюсь, тем безопаснее себя чувствую. Это Лейт. Наверно, это значает «дом».
Я слышу, как кто-то рыгает, и заглядываю в переулок, ведущий к строительному складу. Я вижу, как Второй Призёр блюёт жёлчью. Я благоразумно дожидаюсь, пока он закончит, и только после этого обращаюсь к нему:
— Реб, ты в порядке, чувак?
Он, шатаясь, разворачивается и пытается сфокусировать на мне свой взгляд, но его отяжелевшие веки так и норовят с грохотом захлопнуться, подобно стальным жалюзи ночного азиатского магазина через дорогу.
Второй Призёр лепечет что-то типа:
— Эй, Рентс, я здоров, как бык… сукин ты сын… — Потом выражение его лица вроде как меняется и он говорит: — …ёбаный сукин сын… я тебе дам, сука… — Он наклоняется вперёд и замахивается на меня. Даже несмотря на свой бэг, я успеваю отступить назад, и этот шизлонг врезается в стену, потом отшатывается назад и падает на жопу.
Я помогаю ему встать, а он грузит какую-то пургу, которой я не просекаю, но, по крайней мере, он стал теперь менее агрессивным.
Как только я обхватываю его рукой, чтобы помочь ему идти по дороге, этот поц обрушивается на землю, словно колода карт, с профессиональной беспомощностью хануриков, которые целиком отдались в вашу власть. Мне пришлось бросить свою дорожную сумку и поддержать этого мудака, чтобы он перестал падать и поднимать с тротуара другого второго призёра. Но это бесполезно.
По улице едет такси, я останавливаю его и запихиваю Второго Призёра на заднее сиденье. Водила явно недоволен, но я даю ему пятёрку и говорю:
— Отвези его в Баутау, шеф. Готорнвейл. Дальше он найдёт дорогу. — В конце концов, сейчас святки. А чуваки вроде Второго Призёра идеально вписываются в эту пору года.
Вначале мне хотелось сесть в такси вместе с Сэксом и поехать к матушке, но «Томми Младший» показался очень уж заманчивым. Вошёл Бегби с компанией уродов, одного из которых я, похоже, знаю.
— Рентс! Как дела, сукин ты сын? Ты чё, только из Лондона?
— Ага, — я потряс ему руку, а он притянул меня к себе и изо всей силы огрел по спине. — Только что запихал Второго Призёра в тачку, — сказал я.
— А, этот мудила. Я сказал ему, чтоб валил на хуй. Второй ёбаный наезд за сегодняшний вечер. Он же ж ёбаный алкаш. Это хуже, чем ёбаный торчок, бля. Если б не рождество и всё такое, я б сам его отпиздил. Между нами всё, на хуй, кончено. Всё, пиздец.
Бегби знакомит меня с чуваками из своей компании. Из-за чего эта толпа попёрла Второго Призёра, мне абсолютно по барабану. Среди них — Доннелли, или Парень из Сафтона, тот поц, которому Майки Форрестер когда-то лизал задницу. В один прекрасный день Форрестер его достал, и он надавал ему порядочных тырлей. Чувачка даже госпитализировали. Так ему и надо.
Бегби отводит меня в сторону и понижает голос:
— Ты слыхал, что Томми заболел, на хуй?
— Ага, слышал.
— Тогда пойди, блядь, и проведай его, раз приехал.
— Ага, я и сам собирался.
— И правильно, бля. Ты должен сходить к нему, как никто другой, бля. Я не виню тебя, Рентс, я говорил это Второму Призёру, блядь: «Я не виню, на хуй, Рентса за Томми». У каждого чувака есть своя ёбаная голова на плечах. Я так и сказал Второму Призёру, блядь.
Бегби начинает рассказывать мне, какой я классный сукин сын, надеясь, что я отвечу ему тем же, что я послушно и выполняю.
Некоторое время я выступаю в роли опоры для привычной Бегбиной саморекламы, прикидываясь трезвенником и тележа всей толпе несколько классических историй о Бегби, изображающих его крутым чуваком и супержеребцом. Они всегда звучат более правдоподобно, когда их рассказывает кто-нибудь другой. Потом мы вдвоём выходим из пивняка и идём вниз по улице. Мне хочется поехать к матери и завалиться на боковую, но Попрошайка настаивает на том, чтобы я пошёл к нему бухать.
Важно шагая по Лейт-уок вместе с Бегби, я чувствую себя уже не жертвой, а хищником, и начинаю рыскать взглядом по сторонам, но вдруг осознаю, какой же я жалкий говнюк.
Мы заходим поссать на старый Центральный вокзал в конце Лейт-уок — пустой заброшенный ангар, который скоро снесут и построят на его месте супермаркет и плавательный центр. Нам становится немного грустно, хотя, когда здесь ходили поезда, я был ещё очень маленьким и ничего не помню.