– Всё. Как мы с мамой от него уходили… убегали… Про крики, истерики, припадки, горячечный бред «по синьке», «белочку» и побои… – надо вытаскивать её оттуда…
– Так чё в итоге, не сруливай с темы! Спали хоть рядом?
– В одной постели, под одним одеялом, в обнимку, голые… часа полтора. Хорош уже играть в «вузиндейуденпартизанен»! Скоро «дэ рэ» у кого‑то, прям‑таки за углом маячит! Отмечание планируется? Девичник? – перескочила Тощая Мари. И слава богу!
– Блин, три недели впереди, давай доживём? Вдобавок – будний день! Вечером с родаками, без вариантов. Ден придёт, скорее всего, нам с мамой по «венику» вручить, ты тоже приходи! Потом «к тебе» намылимся по-тихому, вы с Ю. Ю., видимо, а мы на романтический вечер, соответственно!
– А в выходные в клуб с «прогульщицами»?! – танцезависимая очнулась.
– Денис точно не пойдёт и не одобрит (читай «не отпустит»). Даже с учётом кардинальных перемен в поведении и пересмотра жизненной парадигмы в целом…
– Ты себя слышишь вообще? Он тебе кто? Муж? Кто он такой, чтобы хоть что‑то запрещать?! Охренел совсем! Люша, очнись! Семнадцать лет – взрослая девочка! – рванул Машкин ядерный реактор!
– Не кипятись! Сначала конкретные предложения озвучивай, потом права качай! – снижаем градус, «Хиросима» вместе с «Нагасаки» в одной конкретной, отдельно взятой гимназии на фиг никому не сдалась.
– В Москву, по-чесноку, лень тащиться! Давай в родное «Браво»? Стол нам там не нужен, кто за ним сидеть будет? А фейсконтроль мы и в пижамах проходили, помнишь?!
– Машка, такое забудешь! Я в красной майке с каким‑то мультяшным чудаком и клетчатых штанах! Ты в атласных шортах и рубашке! Только масок для сна не хватало на лбу! У парней на входе челюсти отвисли до самого подвала! – Ах-ах-ха! Кино и немцы, вот реально!
– Значит, решили! С «Мавром» своим разбирайся, как хочешь, но ты моя восемь лет, а его – без году неделя! Пусть в очередь становится! – обняла, прижала, почесала на урок.
Уже у лестницы Фельдман вопит:
– В воскресенье после универа в «Планете» на Таганке посидим?
– Не-е-е-ет, Маш! Я… – Спасительный звонок. Не надо лучшей подруге знать, «чего я» в воскресенье. Запрёт в чулане – и правильно сделает. А так… с АраГором по-тихому сгоняем, и поминай как звали. Вот только… Аля, себе не ври!
Часть 2
Артём
Ближняя к столице станция города выгодно отличалась от дальней, по большей части цивильностью: современные турникеты (зайцем прыгнуть в электричку сложнее), приличный перрон (никаких отколотых краёв, и жёлтая линия предусмотрительно нарисована), переходы в свежей плитке, касс целых три и ни одного бомжа – удивительно для Подмосковья.
Артём купил два билета до конечной, Ярославский вокзал, и ждал Алю. Ранние подъёмы давно вышли из привычки парня и плотно закрыли за собой дверь. Но ради правого дела АраГор выцарапал себя из-под одеяла, засунул в душ и причесал. Это было непросто: кудрявому от природы молодому человеку вступило отращивать хвост. Временное «гнездо» приходилось укладывать по часу, чтобы получилось нечто удобоваримое.
«Надо заканчивать кругами плавать, затянулось, – думал юноша, – становится муторно и неинтересно. Единственная польза от качалки – плечи выросли, и пресс проявился».
Рыжую кудрявую копну Тёмыч заметил мгновенно. Слишком ярким пятном она выглядела на фоне серого утра и редких чёрных шапок полусонных горожан.
Коричневое, длинное, приталенное болоневое пальто, высокие замшевые ботинки в тон, узкие синие джинсы, «почтальонка» через плечо – девушка выглядела стильно и угрожающие уверенно. Такой Аллочку он не запомнил. Что‑то от этого образа пробивалось в их последний разговор в ДК Калинина, но такой внутренней силы, даже агрессии точно не наблюдалось.
Артёму стало интересно, по-настоящему – слишком эффектно она вбежала, «влетела» по лестнице вверх. Не озираясь, не ища, двинулась к кассе и, естественно, заблаговременно расплылась в своей идиотской широченной улыбке.
– Алла! – окликнул Тёмыч от дальних к входу турникетов, размахивая рукой с билетами.
Девчонка резко обернулась, сощурилась, как будто выключила доброжелательность, приготовленную кассирше, двинулась в сторону АраГора.
– Привет! Давно ждёшь? – с вызовом, таким же суровым, напускным, надменным тоном, как в последние месяцы их «принудительного» общения, сказала Аля.
– Доброе утро! Не очень, успел обеспечить нам проезд «туда-обратно», чтобы не заморачиваться потом. Ты не против?