Когда я возвратился в Семеновку, комэск Федор Барышников выделил мне другой МиГ-3, и я немедленно включился в боевую работу, выполнив в составе шестерки «мигов» вылет на прикрытие наземных войск.
К исходу дня, в 18.15, был предпринят боевой вылет смешанной группы, в котором приняло участие 13 «мигов» и 7 «чаек», имевших задачу нанести штурмовой удар по войскам противника в районе Кухнешт и уничтожить переправы через Прут. Основу группы составляла вторая эскадрилья, которую возглавил замкомэск Константин Ивачев, в его звено входили Александр Гросул и Семен Светличный; в звене Валентина Фигичева следовали Николай Лукашевич и Степан Комлев, звено Николая Котельникова осталось без изменений — Викентий Карпович и Матвей Хмельницкий. Кроме того, в паре шли Иван Зибин и Яша Меметов, еще одна пара «мигов» была выделена от третьей эскадрильи.
Семерку «чаек» возглавил командир звена Георгий Кондратюк, в его группе задание выполняли Василий Шульга, Павел Гичевский, Борис Багажков, Алексей Сдобников, Леонид Крейнин и Андрей Дроздов.
Вся эта армада поднялась в воздух и взяла курс на цель. Полет проходил на высоте 600–700 м, трудно дать определение, каков был боевой порядок — скорее всего, это была единая масса самолетов, только «чайки» следовали несколько ниже и левее от «мигов». В районе цели было обнаружено большое скопление вражеской техники и живой силы, велись работы на переправах через Прут, отмечено интенсивное движение транспорта. Зенитки открыли огонь, но в это время истребители ринулись на фашистские войска, переправы, технику, зенитные установки; каждый выбирал себе цель самостоятельно, сбрасывал бомбы, выпускал реактивные снаряды, вел пулеметный огонь. Все смешалось в пыли и дыму: рвались снаряды, горели автомашины, плавсредства, падали убитые и раненые, это была поистине ужасающая картина. После трех-четырех заходов самолеты стали выходить из боя — закончились боеприпасы. Несколько поврежденных самолетов спешили уйти на свою территорию, теперь каждый летчик не искал своего места в строю, а пристраивался к группе. В связи с отсутствием радиосвязи управления боем как такового не было, все действовали, сообразуясь с обстановкой по своему усмотрению, нужно было внимательно следить за воздухом, чтобы избежать нападения вражеских истребителей и столкновений со своими самолетами. Воздушного противника не оказалось, все наши самолеты возвратились на свой аэродром. Визуальным наблюдением было установлено разрушение переправ, сожжение моста, многих автомашин и другой техники, был нанесен урон и живой силе противника.
В 19–30, через 45 минут после вылета группы Ивачева, на боевое задание ушла девятка «мигов» 1-й эскадрильи, возглавляемая комэском капитаном Атрашкевичем. Летчики имели задание штурмовать танковые колонны и мотопехоту противника в районе Рокшаны, вскрытые по данным воздушной разведки. Задание было исключительно ответственное, летчики должны были своими активными действиями задержать продвижение противника.
Уже возвратилась с задания группа Ивачева и произвела посадку, в воздухе осталась девятка Атрашкевича, с нетерпением ждали ее возвращения. Темнело. Погода сильно усложнилась, потянулась низкая облачность, моросил мелкий дождь, видимость была минимальная. У всех летчиков еще свежа в памяти утренняя потеря Курилова.
Никто с аэродрома не уходил, все ждали возвращения группы Атрашкевича, все сильно переживали за благополучный исход. Наконец, из облаков на бреющем полете стали появляться одиночные и парные самолеты, обстановка для возвращения наших истребителей и посадки создалась самая неблагоприятная, поэтому многие летчики произвели посадку на других аэродромах. Не возвратился и Костя Миронов, он решил произвести посадку в районе Мардаровка, что в десяти километрах южнее Котовска. При посадке в темное время и ненастную погоду на незнакомую площадку самолет попал в ров и скапотировал, летчика выбросило из самолета, и он получил повреждение позвоночника. Миронов был доставлен в больницу Котовска. Как стало известно, спасти его не удалось, он скончался от тяжелой травмы и был похоронен на Котовском кладбище…
Недолго Константину пришлось сражаться с врагом, но и за это короткое время он показал себя подлинным патриотом своей Родины, с высоким азартом и храбростью вступая в бои с вражеской авиацией при отражении налетов на аэродром и город. Да, он не знал страха, зарекомендовал себя отважным воздушным бойцом.
Младший лейтенант Миронов Константин Игнатьевич — любимец летчиков, самый близкий и закадычный друг Александра Покрышкина, ниже среднего роста, блондин, веселого нрава, родился в 1915 году в Казани, поселок Нижний Услон. До призыва в Красную Армию — рабочий. В 1937 году поступил в Военное авиационное училище летчиков. В 55-й истребительный полк прибыл в первые дни его формирования.
Это был напряженный боевой день. Авиаполк совершил свыше 70 боевых вылетов только на штурмовые действия по войскам противника, сбросив на врага около трех тонн осколочных бомб и израсходовав многие тысячи пулеметных патронов.
Наш 55-й истребительный авиаполк начал боевые действия против немецко-фашистских захватчиков на Южном фронте Бельцевско-Кишиневского направления. Южный фронт, сформированный 24 июня под командованием генерала армии И. В. Тюленева, занимал оборону на левом фланге огромного советско-германского фронта в составе 9-й и вновь сформированной 18-й армий — от устья Дуная на левом фланге до стыка с войсками Юго-Западного фронта на правом фланге.
В дальнейшем, в ходе оборонительных боев, в силу сложившейся обстановки из левофланговых дивизий 9-й армии была выделена Приморская группа войск, которая несколько позже была преобразована в Отдельную Приморскую армию и обороняла Одессу.
В полосе Южного фронта наступали 11-я немецкая армия, 3-я и 4-я румынские армии и 8-й венгерский корпус — всего 24 дивизии и 15 бригад.
На Бельцевско-Кишиневском направлении Южного фронта советская авиация была представлена 20-й смешанной авиадивизией под командованием генерал-майора авиации Осипенко, входившей в состав Военно-воздушных сил 9-й армии. В свою очередь, 20-я САД состояла из 55-го и 4-го истребительных авиаполков, имевших на вооружении МиГ-3, И-16 и И-153, 45-го скоростного бомбардировочного авиаполка, вооруженного самолетами СБ, и 211-го ближнебомбардировочного авиаполка, на вооружении которого были самолеты Су-2.
Что же собой представляли эти самолеты? СБ — двухмоторный цельнометаллический скоростной бомбардировщик, поступил на вооружение в 1935 году, максимальная скорость в пределах 450 км/час, бомбовая нагрузка 600 кг, оборонительное вооружение — шесть пулеметов калибра 7,62 мм; Су-2 — одномоторный ближний бомбардировщик смешанной конструкции, фюзеляж деревянный, крыло дюралевое, обшивка рулей полотняная, максимальная скорость около 480 км/час, бомбовая нагрузка до 500 кг, 10 реактивных снарядов, шесть пулеметов того же винтовочного калибра.
С первого дня боевых действий летчики 55-го истребительного авиаполка взаимодействовали с соединениями 9-й армии и авиачастями бомбардировочной авиации, выполняя задачи по отражению налетов фашистских бомбардировщиков и истребителей, прикрытию с воздуха районов сосредоточения сухопутных войск, главным образом 35-го стрелкового корпуса, механизированного и кавалерийского корпусов, обеспечению боевых действий 45-го и 211-го бомбардировочных авиаполков путем непосредственного сопровождения групп самолетов до цели и обратно.
Уже с самого первого дня боев опыт показал, что истребители являются эффективным и надежным средством ведения воздушной разведки и обеспечения наземного и авиационного командования необходимыми сведениями о противнике, особенно в условиях непрерывно меняющейся наземной обстановки, подвижных и хорошо защищенных средствами ПВО объектов противника. Немаловажное значение имела воздушная разведка и для контроля эффективности действий своей авиации. В дальнейшем, значительно позднее, на самолетах-истребителях, предназначенных для разведывательных целей, стала устанавливаться фотоаппаратура, что позволяло значительно расширить крут выполняемых задач и получать более достоверные данные о разведываемых объектах.