Немаловажным фактором воспитания ребенка было желание постепенно приучить его к темноте. Для того чтобы собирать дрова или ягоды, а также присматривать за скотиной, требовалось по вечерам выходить из дому. Гравера Томаса Бьюика, выросшего в Нортумберленде, отец посылал «ночью со всевозможными поручениями». «Быть может, — размышлял Бьюик, уже став взрослым, — то, что я часто пребывал в темноте один, помогло мне справиться с этой боязнью»10. Некоторые поручения придумывались нарочно. Автор произведения «Диалоги о чувствах, привычках и привязанностях, свойственных детям» (Dialogues on the Passion, Habits, and Affections Peculiar to Children; 1748) советовал родителям: «Вы должны придумывать небольшие поручения как бы случайно, чтобы отправить ваше чадо куда-нибудь в темноте, но только ненадолго; отрезок времени следует постепенно увеличивать, по мере того как растет храбрость ребенка». Однажды Томаса Холкрофта, сына сапожника, отправили ночью на дальнюю ферму. Позже он вспоминал, как шел, «время от времени спотыкаясь». Отец же с товарищем тайно следили за ним на расстоянии. Парень вернулся домой целый и невредимый: «Наконец я благополучно добрался до дому, довольный, что избавился от своих страхов, и в душе ликовал по поводу достигнутого успеха»11.
Той же цели служили игры. На детские «ночные игры» возлагал надежды и Руссо. Например, это мог быть сложный лабиринт, составленный из столов и стульев. «Если ребенок приучится чувствовать себя уверенно в темноте и научится с легкостью обходиться с окружающими предметами, — писал Руссо, — его ноги и руки без труда выведут его в самой глубокой тьме». Состязания на открытом воздухе, такие как «Лиса и собаки», были придуманы как раз для темного ночного времени. Ретиф де ла Бретон, когда был мальчишкой, любил играть в «волка», что в его деревне всегда происходило ночью. В некоторых районах Британии любили играть в «Привидение у стогов сена»: дети разыгрывали сценки, притворяясь, словно они боятся нечистой силы. Особенной популярностью пользовалась на Британских островах игра «Дойду ли я туда до вечера?». В одном из вариантов игры, появившейся в XVI веке, если не раньше, шабашу «ведьм» противостояла более многочисленная группа «путешественников». Хотя в эту игру не нужно было играть в темноте, ребята извлекали из нее два практических урока: во-первых, важно возвращаться домой до наступления темноты, и, во-вторых, с приходом ночи следует бояться недобрых сил. «Берегись! — нараспев повторяли играющие. — Ночью ведьме на глаза не попадись»12.
Некоторые мальчишки, такие как Джонатан Мартин, были слишком нетерпеливы в исследовании ночного мира. Сын нортумберлендского лесничего летними вечерами привык удирать из дому и бродить один по лесам. Однажды утром его привели домой люди, которые поначалу приняли шестилетнего парнишку за призрака. Отец, понимая всю опасность такого безрассудного поведения, тут же запретил Джонатану эти одинокие прогулки13. Как дома, так и за воротами необходима была осторожность. Одно дело — вторгаться в царство ночи, и совсем другое — нарушать ее законы.
III
Ночью путь длиннее, чем днем.
Помимо опасности, исходившей от злых духов и разбойников, чаще всего угрозу представляла скрытая во мраке окружающая природа: упавшие деревья, густой подлесок, крутые спуски и глубокие ямы. Даже короткий путь к соседскому дому подчас изобиловал трудностями, равно как и возвращение в собственное жилище. Вернувшись от пациента в десять часов вечера, врач из Новой Англии записал: «Довольно неприятная поездка, ненастный вечер, пасмурно, темно, трудно было не сбиться с узкой дороги». Для Сары Каупер темнота, источник бесчисленных опасностей, была «явлением, лишающим нас возвышенных чувств, пресекающим или разрушающим всякую возможность движения». К темноте, отмечала она, «мы питаем совершенно естественное, справедливое и необоримое отвращение»15.
Простому люду помогали традиционные знания и усвоенный с детства опыт наблюдения за природой. Хотя соседние графства могли казаться неведомыми дальними странами, родные приходы, по утверждению многих, были известны каждому жителю селений до мельчайших подробностей. В его памяти были навсегда запечатлены все канавы, пастбища и живые изгороди. Такие игры, как, например, популярная в большей части Англии игра «Обойди вокруг деревни», с раннего возраста знакомили детей с местностью, в которой они проживали. Той же цели служили рыбалка, сбор трав и выполнение мелких поручений. Предупрежденные взрослыми о таящихся в ночи угрозах, дети учились вести себя вне дома с особой осторожностью, как это делают животные, — с наступлением темноты и те и другие держались подальше от прудов, колодцев и прочих небезопасных мест. В больших и малых городах для детворы постоянными ориентирами служили вывески, двери домов и переулки. Ребенком Жак-Луи Менетра досконально изучил парижский портовый район, где играл в прятки и ночевал, когда жестокий отец выставлял его из дому. Такие уроки иногда стоили дорого. Спасаясь от отчима, крестьянский мальчик Валентэн Жамери-Дюваль упал в грязную волчью яму, в которой просидел до утра. «Непроглядной дождливой ночью» четырехлетний пастушок Ульрих Брекер бежал через луг и кубарем скатился с откоса в бурный ручей. Отец спас мальчика, но на следующее утро привел его обратно к ручью. «Смотри, сынок, — сказал он, — здесь неподалеку ручей срывается со скалы прямо вниз. Если бы тебя унесло течением, ты сейчас лежал бы там мертвый»16.
Конечно, к подростковому возрасту большинство людей уже осваивали тропинки, петляющие по деревенским полям, и узкие переулки, пересекающие извилистые городские улицы. «Не бойтесь, — как-то ночью успокаивал своего друга один берлинец. — Я знаю улицы родного города как свои пять пальцев». По утверждению Леона Баттисты Альберти, даже в сумерках «те, кто по опыту знаком с окрестностями и видел их при свете дня, узнают и точно назовут само место, а тем паче имена тех, кто там живет»17. Только зимой, во время сильного снегопада, местность может показаться неизвестной, притом что обозревать ее путнику гораздо легче. По этой-то причине в 1789 году двое пенсильванцев утонули в реке Саскуэханна. «Поскольку ночь была темная, а дорога занесена снегом, они сбились с пути» и провалились под лед18.
Человеческий глаз меньше чем за час приспосабливается к темноте по мере того, как радужная оболочка расширяется, чтобы воспринять достаточно света. Несмотря на ухудшение восприятия цветов и их интенсивности, периферическое зрение может, наоборот, обостриться. В темноте люди видят лучше, чем большинство животных, которые становятся практически слепыми. Вполне вероятно, что ночное зрение тех поколений делалось острее благодаря употреблению сочных овощей и свежих фруктов, богатых витамином А, хотя доступны они были только весной и летом. Умеренное употребление алкоголя, который был неотъемлемой частью стола того времени, также помогало лучше видеть. Как известно, некоторые демонстрировали исключительную способность видеть в темноте, обладая так называемым кошачьим зрением. Корреспондент журнала Gentleman's Magazine описывал людей, чье зрение почти не уступало зрению «кошки, совы или летучей мыши»19.