Она осеклась, уловив взгляд Чезаре. Опустила глаза.
- Каруселями здесь и не пахло. Анхелика, вы смертоносный цветок. Напоминайте почаще, я иногда забываюсь.
- Я люблю полезную красоту, только и всего, - пробормотала Ангелина, поворачивая к выходу, - да и оружие мое в подавляющем большинстве случаев – авторучка и телефон.
- И глаза, Анхелика. Опаснее всех сокровищ Скуратовых.
…
Керала. Лондон. АА+
«Я беспокоюсь за Богуслава».
«За Повелителя?».
«За Богуслава. Да, у него есть интуиция, и он кожей чувствует опасность, но искать врагов здесь – перебор. Что дальше будет?».
Ангелине хотелось узнать: как перемещались пятьсот лет назад на такие расстояния – не в каретах же? – и почему Богуслав в принципе счел возможным искать врага здесь, в Азии. Сидел бы в своих Горганах, и не высовывался. Разве не логично? – но человеческая, дневная логика не в состоянии объяснить всех порывов существа, которое от скуки готово затеять мировую или локальную войну, крестовый поход или охоту на ведьм. Просто, динамически, не воспринимая, как нечто важное.
Возможно, в Индию Богуслава Бескидского занесло таким же образом. А может, это не его, а Раавана Ракшаса Младшего занесло в Европу.
Правда, сейчас на Рааване – только набедренная повязка, космы его длинных, нечесаных столетия, седых волос заплетены в дреды и косички, а на лбу – синдур и куркума. И в таком виде он похож на спятившего гуру. Он настолько худ, что неясно, как жизнь еще держится в этом истощенном, обтянутом коричневой морщинистой кожей, теле. Глаза его сплошь красны и немного косят в разные стороны: садху близок к слепоте.
Возможно, в прошлом, когда он и Богуслав повздорили, расклад сил был несколько иным.
- Это было упоительное время, - делился старый-престарый вампир-садху с Ангелиной, демонстрируя отсутствие половины зубов, и обволакивая девушку зловонием своей восьмисотлетней пасти, - падение династии Бабура, принц Селим, увлеченный танцовщицами, и я – молодой и красивый.
Зосим, присутствовавший при разговоре, покосился на чашу с дымящимся гашишем.
- Да-да, это было чудное время. Я тогда еще нарушал дхарму – ел мясо.
- И давно вы… вегетарианец? – Зосиму трудно дается это слово, он содрогается: его титул – «Вкус Его Могущества», его обязанность – дегустация.
Выясняется – четыреста лет.
- Но я пью молоко! – делится садху, блаженно жмурясь и вытягивая пыльные ноги на мостовую, - и медитирую.
- Надо предложить Саре перейти на этот режим питания, - ворчит Зосим, - никогда не мог понять, как в такое маленькое создание влезает три литра крови за один присест.
Мимо, звеня бубенцами на шее, проходит корова. Равнодушная, миролюбиво настроенная, необычно упитанная для Индии. Ангелина, закрыв лицо руками, пытается не дышать: ароматы специй, гашиша и коровьего навоза на сорокапятиградусной жаре становятся невыносимы.
Индийские вампиры неотличимы от прочих индусов: все пахнут пряностями, все белозубы и все так или иначе одобряют вегетарианство. И здесь никого не смущают долгоживущие экземпляры: если что, можно списать на реинкарнацию.
Рааван Ракшас Младший – сын Раавана Среднего, а тот, в свою очередь – сын Раавана Старшего. Старшее поколение ушло в глубокую медитацию в горах Тибета, и спускаться не планирует, и их же тропой следует и младшее. Глядя на целую стайку ленивых, накурившихся дурмана вампиров, развалившихся на ступенях храма Дурги, Ангелина начинает испытывать особую тягу остаться в Индии навсегда.
Его Могущество возжелал индийских специй, миндаля, тканей, сандала, еще тканей, еще сандала. В чемоданах его слуг – листья бетеля, уйма бижутерии, килограммы сладостей, кофе и чая. Зосим вытирает все антисептическими салфетками и боится холеры и дизентерии, а Ангелина – с тоской присматривается к надписям на гемма-лингве – среди остальных диковинных иероглифов они теряются, незаметные и никому, кроме вампиров, неинтересные.
Точим зубы. Стрижем когти. Напитки. Аптека. Йога.
- Хорошо тут, - ворчит Зосим, зажимая нос платком, - но в одном случае: если избежишь кремации.
На сайте, посвященном ночному племени в Индии, обнаруживаются удивительные сведения.
«Шри Кумар приглашает на массаж. Адрес: гробницы Голконды». «Семинар «Боремся с Кармой» в ашраме. Приходить голодными!». «Евро-паспорта. Справки. Медицинские документы. Переезд как груз 200. Переезд Семьей (аренда контейнеров). Перевоз крупногабаритных предметов (в т.ч. донорские рейсы)».
Если в прошлом между Рааваном и Богуславом были разногласия, сейчас они явно ушли в прошлое. Вампир-вегетарианец, ну надо же. Живущий на улице со времени колониального захвата, и основное свое время посвятивший распеванию гимнов из Ригведы. Ночной мир не уступает в количестве чудаков дневному.
А может, иерарх лишь делает шаги к старым врагам, надеясь превратить их в новых друзей и союзников – до следующей драки и размолвки, например.
В любом случае, самолет заходил на посадку в Лондоне, и Ангелина чувствовала себя хуже некуда. Ужасно хотелось курить, побыть одной с отключенным телефоном, и хоть на пару-тройку дней отвлечься от паршивой работенки, что подкинул иерарх. Слуге, конечно, не подобают такие мысли, но Ангелина утешала себя тем, что она, строго говоря, слугой не является, а просто – наёмница, каковых в подлунном мире немало.
Случай не замедлил представиться: в Лондоне всегда намечались какие-нибудь светские мероприятия – что для дня, что для ночи, - и Ангелина отправилась на одно из них в компании Зосима, Валенсио и секретарей обоих, и непременных горничных – молоденьких вампирш, недавно достигших зрелости.
…
Когда-то, давно, в монастыре – точнее, в подвале монастыря, там, между квашеной капустой и отмокающими розгами – Ангелина нашла невесть как затерявшуюся здесь книгу. Много позже она узнала, что это была «Сага о Форсайтах». Но не книга заинтересовала ее, а обложка. Точнее, картинка, которую она побоялась уносить в свою келью, когда келью все-таки выделили. Тогда, в подвале, она рассмотрела ее во всех подробностях.
Женщина в прекрасном розовом платье – оттенка чайной розы, - опиралась рукой в перчатке на рояль, мужчина что-то рассказывал ей. Оба выглядели такими счастливыми, такими… самодостаточными.
Она придумывала им истории и имена, развязки их истории – непременно счастливые развязки, после пережитых трудностей.
Она плакала, но не от боли, а от страха, что история, которую она придумала, никогда не воплотится в жизнь, и никогда не воплощалась. Потому что немыслимо было, чтобы что-то или кто-то, похожий на нее, Ангелину Римкович, когда-то выживал и выползал из пыточных подземелий, чтобы одеться в вечернее платье оттенка чайной розы, и непринужденно играть с веером, стоя у рояля.
Поэтому, услышав о том, что в Лондоне намечается светский прием, первым делом Ангелина немало удивила горничных, потребовав найти ей розовое платье, а потом и вовсе измучила их, выбирая из предложенных вариантов.
Ни одного раза до этого дня Ангелина не уделяла внимания тому, во что будет одета на приемах. Эта часть инструкции, написанная для нее Сарой, показалась ей слишком скучной, и она ее просто пролистала. Черный галстук, коктейль, после-праздника… горничные, приставленные к ней – титул обязывал и к этому – ненавидели ее за то, что, собираясь по делам, Ангелина не смотрела лишний раз в зеркало.