А Ангелина – Чистота Его Могущества – вынуждена отдуваться на дипломатическом поприще. Например, сейчас, в изрядном подпитии, она выслушивает первую из восьми официальных нот, которые иерарх Венский обязался выслать Богуславу. «Вампиры, - слегка презрительно звучит в голове девушки, - или много слов, или голову долой. Примитивно. Но работает тысячелетия».
Ангелина надела темные очки и вволю проморгалась. Герберт на автомате пробубнил положенные страницы текста, выплюнув в конце едва ли не вместе с клыками:
- …С почтением и благими пожеланиями, крови благой ради, на процветание Народа Ночи.
- Принято, - лениво процедила Ангелина в ответ, - всё?
- Всё, - с явным облегчением плюхнулся вампир рядом на песок, - всего-то. Если учесть, что назад мне плыть на лодке, потом на катере, затем на пароме, и делать две пересадки на самолете…
- Вам не нравится Южное Полушарие? – осведомилась светски Ангелина.
- Мне не нравится путешествовать по тропическому поясу. Порядочные охотники предпочитают Заполярье.
- О, как печально. Мы можем утешить чем-то паникующего фотофоба? – это включился Валенсио, наслаждавшийся бездельем, ведь прежде пытки официозом доставались ему, - быть может, вас накормить? Инфра-солярий? Мануальный терапевт? Клизма со шнапсом?
Герр Хауф так споро щелкнул челюстями возле руки Валенсио, что тот едва не расплескал вторую положительную.
- Запихни себе, и не забудь пустить струю, дорогуша.
- Тебе в морду, куколка.
- Порядочные охотники, - миролюбиво вставила Ангелина, не делая ни движения, - выбирают выражения в разговоре с собратьями.
Герберт подумал вслух – и услышали все в радиусе ста метров: «Подстилкам слова не давали». Валенсио дернулся было, но даже самые официальные правила запрещали воздаяние за ментальные оскорбления.
- Мое почтение, госпожа, - издевательски поклонился Хауф, - и мои соболезнования: не всякому доводится работать в паре с олигофреном. Примите как необычный опыт.
…
- Ненавижу его, - выдохнул хрипло Валенсио спустя молчаливые пять минут.
- Он тебя тоже.
- Еще бы! Я уделал его год назад, ему пришлось продать свой цех, и пойти на побегушки к педику Габсбургу.
Валенсио посмотрел на девушку.
- Но за такие слова в твой адрес…
- Ой, оставь. Это даже не слова были.
- За косой взгляд уже убивать.
Если бы Ангелина способна была любить, то задохнулась бы в эту минуту от чувства, с которым он дерзко вывел это «убивать», но она – не способна, и потому ее не кольнуло даже слегка.
Валенсио, впрочем, и не ждал отклика. Он завалился на песок и посмотрел на ночное звездное небо.
- Видела Чезаре? Он года два назад выжрал целый бордель таких, как этот Хауф. Ему предъявили обвинения, но он ловко выкрутился. Одиночки получают преимущества.
- И пулю в затылок, - пробормотала Ангелина, - за что никто также не ответит. Тебе хотелось бы?
- Всякое бывало. У Навахо лет девять назад получил мощный укус в лопатку. Чуть не разложился, отращивая ребра. В девяностом однажды попал под лифт.
- Что?
- Закладывал взрывчатку в Шанхае по заказу Аум Сенрикё.
- Шутишь!
- Да-да, а представь, каково это, когда вместе с лифтом от тебя уезжают печень и кишечник. Я имел счастье полюбоваться. Впечатляет. Размотало кишку метров на четырнадцать…
Ангелине против воли вспомнились избиения в монастыре. И тошнота. Тошнота в заушных впадинах, кислое предчувствие боли и страданий.
- Анжи, ночной остров вызывает Анжи!
- Наливай, - она протянула ему бокал, - а где Его Могущество?
- На корте. Или постигает дзен в финиках.
Его Могущество пятый иерарх Бескидский наслаждался массажем. Три очаровательные зубастые тайки крохотных габаритов деловито суетились вокруг длинного жилистого тела вампира. Тот тем временем утробно ворчал, отвечая неслышному голосу из наушника – Его Могущество стремился узнать все, что проспал, а за триста лет любопытных новостей накопилось немало. Недостаток информации восполняло радио и желтая пресса, в борьбу с которой включались все члены Семьи – и все же иерарх простодушно внимал ей.
- Валенсио.
- Да, Ваше Могущество.
- Что такое «плацентарный»?
- Повелитель?
- Плацентарная маска. Придает коже упругость и блеск. Что это?
Валенсио, подумав, ответил на языке Народа – гемма-лингве, в котором для каждой части тела существовало свое, особое, точное определение. Иерарх гадливо нахмурился.
- Люди и вампиры уже неотличимы друг от друга, и, к сожалению, не в лучших деталях. А «гликозиды»? Что такое «гликозиды»?
Валенсио запнулся. Вступила Ангелина – слегка склонив голову, хоть иерарх и не мог ее видеть
- Особые вещества, действующие на организм теплокровных. Люди часто используют слова, неизвестные большинству из них же самих, чтобы продать товар дороже.
- Ничего не меняется, - проворчал Богуслав, - закажешь мне эту маску, посмотрим, что за черная магия.
И он вытягивается вновь, мурлыча под опытными руками тайских массажисток.
Возле иерархов дежурят более молодые приближенные вампиры – таков порядок вещей. Иерархи владеют безупречно интуицией, умеют воздействовать на собеседника ментально, но в контакт с человечеством Дня давно не пытаются входить; их задача – организовывать и контролировать Народ Ночи. И между ними и временем стоят титулованные слуги – те, что неотступно следуют за иерархами, и принадлежат им по праву клятвы.
У иерарха Богуслава шесть таких слуг, дежурящих возле него круглосуточно. Зосим, Люций, Джо Сара, Валенсио - и Ангелина. Ангелину выделили в напарники Валенсио, но иногда она составляет пару с Джо – когда подменяет кого-то из отсутствующих. Люций слишком стар и высокомерен, чтобы работать с ней, хотя признает ее рабочие качества. Зосим страдает от приступов ипохондрии и панических атак, и подход к нему знают немногие. Изо всех слуг Богуслава Сара проявляет к Анжи самое живое участие, но она – пресс-секретарь Дома, и слишком занята, чтобы даже лишний раз с кем-то перемолвиться.
В тех редких случаях, когда слуг можно увидеть вместе, эта картина заставляет улыбнуться. Непохожие друг на друга, они привыкли двигаться слаженно и отвечать по очереди; но то и дело их муштра спадает, как шелуха, и бравый отряд коммандос тут же превращается в бестолковую свару.
Валенсио красив и строен. Красота его жестковата, даже слегка груба. Широкоскулое, смугловато-оливковое лицо, с продолговатыми миндалевидными большими глазами – когда-то наверняка черными. Ростом он лишь слегка выше Ангелины. Сильные, словно у кавалериста, ноги чуть кривоваты, но нельзя не любоваться его твердой походкой.
Ангелина привыкла к Валенсио за годы работы с ним, и даже не осознает, как красиво дополняет его брутальность своей мягкостью, как слаженно смотрится их работа со стороны, и как иерарх может гордиться, владея такими слугами. Поправочка: владея таким слугой, ибо Ангелина – единственный в Семье работник по найму.
И она даже получает зарплату – не кровь, как можно было бы подумать, а дальние переезды, античные выставки и прогулки по Парфенону в любое время дня и ночи (Диоген с годами озверел и был сослан в своей амфоре на Халкидики). Богуслав любит баловать своих подчиненных, особенно теперь – когда он восстанавливает свои силы и владения, и скромность помощницы выводит его из себя. Валенсио, например, в удовольствиях себе не отказывает. Мулатки, креолки, толстые танцовщицы, тощие манекенщицы, и даже одна вуду-жрица – короткая интрижка с которой стоила ему левого нижнего клыка.