В прежние времена подростки уходили из дома вскоре после Середины Лета. В Данктоне они уходили на Луга, а некоторые, как я, совсем покидали систему. В первый раз я ушел из Данктона в сентябре, и, думаю, тебе тоже настанет пора уйти, когда придет осень, но в этом тебя направит Камень. Возможно, кто-нибудь из нас пойдет с тобой, ибо тебе предстоит многое сделать и тебе понадобится помощь, как она нужна была мне. Но тебе также поможет и Камень, как он помог мне найти Спиндла, и Мэйуида, и многих других, кого я полюбил. Да, крот, уходить страшно, но это одновременно и вызов судьбе. А по пути тебе встретится немало кротов, и ты найдешь у них многое такое, о чем и не мечтал.
Однако теперь ты должен покинуть свою мать. Я проведу тебя по системе, чтобы ты получил представление о тоннелях и познакомился с живущими там кротами. Мы поселимся в Болотном Крае, и к Середине Лета ты уже немного научишься писать. Потом ты постигнешь еще многое, и это будет нелегко, потому что времени мало — летние годы почти наверняка, но не дольше. Я провел с Босвеллом больше времени, но никогда не чувствовал, что узнал достаточно! Однако давай пока поспим. Близится рассвет, и нам нужно спешить отсюда.
Естественная осмотрительность Триффана уже подсказала ему, что лучшее место для Бичена — тоннели Болотного Края. Там находились хранилища манускриптов самого Спиндла, где на протяжении долгих зимних лет до нынешнего лета Триффан писал свои тексты, и в той атмосфере Бичен должен был узнать все, что можно, о сделанном кротами Камня, а также обо всем, что не сделано.
— Как бы то ни было, — сказал Триффан Фиверфью чуть позже, когда Бичен уснул, — теперь, с наступлением лета, я чувствую: нужно вернуться к писаниям, которые я прекратил, когда умер Спиндл и родился твой сын. У меня куча работы, и он может мне помочь, а заодно и сам научится кое-чему. В Бэрроу-Вэйл и Болотном Крае многие будут рады встретиться с ним, а он любознательный и доброжелательный юноша и многому научится у них.
— Я буду скучать, — сказала Фиверфью. — Но потребны ли кроту тишь и покой после весенних страстей? Следи за ним, любый мой, и за собою тоже.
— Я прослежу, Фиверфью. Но и ты не забредай далеко. Праздник Середины Лета — такое время, когда грайки начинают проявлять бдительность, и, несомненно, они возьмутся за Данктон и его окрестности. Впрочем, ты знаешь ходы в нашей системе и сумеешь скрыться от пришельцев, а Скинт лучше любого другого знаком с местами вдоль пути ревущих сов, и он организовал дозоры, так что грайки не застигнут нас врасплох.
Они подремали вместе, лапа к лапе, бок к боку, уткнувшись рыльцем друг другу в шерстку, и рассвет, прокравшись сквозь ветви деревьев в сырой от дождя лес, облил спящих кротов своим мягким светом, пока восходящее солнце пригревало им шкурку. Оно высушило влагу на их лапах, и тогда кроты проснулись.
Почистив шерстку и мирно позавтракав, все трое прочли короткую молитву Камню и спустились по склону вниз. Вчерашние волнения остались за деревьями и кустами, и вскоре показались ходы и тоннели, которые Триффан, Фиверфью и Бичен делили с апреля.
Триффан и Бичен попрощались с Фиверфью и, повернувшись, стали спускаться еще ниже, чувствуя грусть от разлуки, а перед ними расстилались роскошные нижние склоны Данктонского Леса, и для Бичена началась новая, самая важная часть жизни.
Возвращение Триффана в Бэрроу-Вэйл после столь долгого отсутствия, да еще вместе с самим Биче-ном, Кротом Камня, не прошло незамеченным и вызвало большое возбуждение. С самого апреля спорили, на кого Бичен похож, обсуждалось то немногое, о чем поведали его опекуны — Бэйли, Сликит и Мэйуид, и эти разговоры усиливали уверенность, что действительно Бичен — крот, которым система может гордиться, что он призван оправдать надежды данктонских кротов, ощущавших до его появления, что время и события проходят мимо, а Данктон безнадежно обречен на забвение.
И когда разнеслась весть, что к Бэрроу-Вэйл приближается Триффан с молодым кротом, — нет, что они уже в Бэрроу-Вэйл, — многие бросили рытье летних тоннелей, а кто в это время завтракал — своих червяков и под предлогом необходимости поздороваться вышли посмотреть на Бичена.
Триффан, ныне, возможно, менее общительный, чем прежде, был не слишком рад всей этой толкотне, протянутым лапам и похлопываниям по спине, но его обрадовало, что Бичен со всеми дружелюбен, хотя и несколько ошеломлен таким радушным приемом.