Племянник многозначительно промолвил:
— Пока об этом рано говорить, дядя Степан, придет время — все узнаешь.
— Бог — он все видит, Гришенька, — глубокомысленно изрек Якуб. — Люди говорят — это только начало. Конец скоро придет ихним колхозам и власти тоже.
Григорий вытащил пачку «Казбека», не спеша закурил и только после этого спросил:
— Какие люди, дядя Степан, о ком ты толкуешь?
— Верные люди, Гриша, все свои… Ты не опасайся. Я тебе о них уже говорил в тот вечер, когда ты приехал. Помнишь?
Григорий затянулся папиросой, ловко пустил дым колечками.
— Ты вот что, дядя Степан, давай, собери этих верных людей, допустим, завтра вечером. Разговор будет серьезный. И предупреди, чтобы зря языком не трепались. Понятно? — В голосе Григория прозвучали командирские нотки. — А я у тебя пока побуду.
— Понял, Гриша, все сделаю, только… — нерешительно произнес он, — соберемся не в моем доме.
— Слишком осторожным стал, как я погляжу. Ну да ладно, все равно где, лишь бы люди пришли подходящие.
«Верные» люди собрались, когда совсем стемнело, в доме соседа Якуба — Харлампия Баляну. Местом встречи дом этот был выбран не случайно. Совсем недавно Баляну, как и Якуб, ходил в крепких хозяевах, пожалуй, еще покрепче, чем его сосед. Частенько, сидя за стаканом вина, они облегчали душу сладостными, приятными воспоминаниями о недавнем прошлом, когда считались самыми уважаемыми в селе людьми, и все, как казалось, им завидовали, боялись и за версту ломали перед ними шапки. Да, были времена, а теперь?
После приезда Григория Якуб поведал соседу о странных, будоражащих и вселяющих надежду речах племянника — человека грамотного, военного и почти городского. Баляну проявил повышенный интерес к этому рассказу и теперь охотно предоставил свой дом для встречи, пригласив, в свою очередь, кое-кого из тех, кому доверял.
Вначале, как положено, выпили за гостеприимного хозяина, а потом разговор зашел о необыкновенных происшествиях той памятной ночи и неведомом подполковнике с нездешней, вроде заморской фамилией Дэннис. Говорили горячо, не скрывая злорадства, нисколько не смущаясь присутствия молодого незнакомого человека, молча сидящего в углу комнаты. Впрочем, незнакомым молодой человек мог считаться лишь условно. Все знали, что он — племянник Степана Якуба.
Григорий Солтан с важным, сосредоточенным лицом курил одну папиросу за другой, не вступая в общий разговор, время от времени бросая изучающие взгляды на собравшихся в каса маре мужчин. Выждав, когда в беспорядочном разговоре возникла пауза, он негромко, но внушительно, произнес:
— Прошу внимания, добрые люди, господа крестьяне!
Все, как один, удивленные столь необычным и непривычным обращением, повернулись в сторону говорившего.
— Добрые люди, — повторил Солтан в наступившей тишине, — я прибыл сюда, к вам, с особой миссией. — Догадавшись по выражению лиц, что слово «миссия» они слышат впервые, тут же пояснил: — С особым заданием. — Оратор многозначительно помолчал, потянулся к лежащей на столе газете «Молдова Сочиалистэ», которую принес с собой. Одна из заметок была обведена чернилами. — В этой коммунистической газете написано, что над нашей Молдавией были недавно сброшены на парашютах агенты американской разведки…[5] — Солтан хотел продолжить, но его прервал голос лысоватого мужчины лет сорока:
— Это мы тоже читали, грамотные. Поймали этих парашютистов большевики.
Солтан бросил быстрый взгляд на лысоватого и кивнул в знак согласия:
— Верно говорите, уважаемый, поймали… но только двоих. А вы знаете, сколько их всего было?
Его озадаченный оппонент что-то невнятно пробормотал.
— В том-то и дело, — важно продолжал Солтан свою речь. — Хитрят коммунисты, скрывают правду от народа. Я могу вам совершенно точно сообщить, что большой десант сбросили американцы в Молдавии. Сколько — пока военная тайна. — Он снова внимательно посмотрел на притихших слушателей. — И эти десантники, наши американские друзья и защитники, уже действуют, как вы сами могли убедиться. По приговору народа казнен предатель, коммунистический прислужник мындрештский председатель колхоза Коцофан. Председатель вашего сельсовета получил последнее предупреждение, а его контора разгромлена. — О налете на магазин Доники оратор почему-то умолчал. — Повсюду в нашей родной Молдове действуют американские друзья, и мы не можем, не должны стоять в стороне от борьбы. Час освобождения от коммунистического ярма близок. Америка, Англия, Франция, Италия и другие великие державы намного сильнее коммунистической России, они никогда не потерпят власти большевиков, не оставят в беде молдавский и другие народы.
5
Солтан приводит действительный факт заброски на территорию Молдавии двух завербованных американской разведкой изменников Родины, которые были сразу же обезврежены органами госбезопасности.