Никанор Никанорович понизил голос, заговорил шепотком:
— Митю моего видали?.. У него мечта — что бы такое совершить на манер, как совершали старшие в пятом годе… Но, сами понимаем, работа с новенькими нужна, и начинать ее надо исподволь, с азов. Опять скажу о племяннике: уж очень робок, не имеет веры в себя, увидел вас — небось весь сомлел от радости и от страха. Скорей возьмите его в пропагандистский кружок какой-нибудь… Одного моего наставления ему мало, а пусть почувствует, что он в организации и что придет время — дело настоящее поручат. У меня об этом еще забота оттого, что пропасть парень может, мечта у него есть на большое, а, гляди, может от одной своей робости в стороне остаться, надо ему смелость дать: забит был с детства и по привычке все за человека себя не считает. А ведь читает страсть много и знает немало. Вот и надо его вовлечь. Как войдет в организацию, осмелеет и крылья себе нарастит.
Я предъявил Никанору Никаноровичу тоже свой счет:
— Чего же вы-то сидели до сих пор в сторонке?
Расстались мы очень хорошо. Был намечен для Никанора Никаноровича подробный план действий. Я обещал, что мы ускорим возвращение Прохора к работе и пришлем его в помощь Никанору Никаноровичу, а пока общее руководство воссоздаваемой организации на бумагопрядильной возьмет на себя Ветеран.
Встреча с кондитерами была недолгая. Жили они неподалеку от Тульской, в заброшенном тупичке. Чтоб попасть к ним, надо было пройти небольшой садик, где было несколько молодых ветел, старая черемуха и два куста бузины. На три ступеньки шел спуск в сени, в сенях — ушат замерзшей воды, дверь с разорванной рогожкой, незапертая; в прихожей запах ваксы и щей.
— Кого идолы несут? — крик из комнаты, смех, хохот, и голос еще громче: — Вали, вали, вваливайся!
А потом смущение:
— Извините, мы ждали нашего парня, за пивом побежал… день-то праздничный…
Парень действительно появился сейчас же за нами. И тоже был смущен: такие гости, а он — с пивом!
Жили кондитеры и харчевались вместе, родом же были из разных мест и работали на разных предприятиях: один — на фабрике Эйнем, другой — на фабрике Ленова, а третий — у «поставщика его величества Ивана Давидовича Иванова», как он сам иронически величал своего хозяина.
Видно, шел постоянный спор между парнями о том, кто из них работает на более значительной фабрике. Эйнемовец по этому поводу заметил:
— Фабричка-то Ивановых — закутка, не фабрика — одна отсталость. Там никакой технике не научишься.
Познакомились они друг с другом случайно.
— Свело нас знаете что? — сказал эйнемовец. — К одному и тому же газетчику на углу в одно время подходили и спрашивали «Вестник труда». А доставляли его газетчикам всего по нескольку номеров. Чуть запоздаешь — и уж нет. Шел он средь рабочих нарасхват. И вот видишь: перед носом у тебя парень купил и уносит. Ты к нему: «Позволь глазком бросить…» Вот этот Тишка, бывало, газету предо мной развернет, а сам непременно огрызнется: «Поспевать надо самому купить». А вот этот Шурка укорять его возьмется: мол, не собственность, а для всех нас общая рабочая газета. Так вот, слово за слово, и сошлись, учуяли, кто чем дышит, а потом: «Ребята, а чего бы нам не встать вместе, всем троим, на харчи к одной хозяйке, в одну комнату? И газету будем один раз покупать, а не трижды, и обсудить сообща можно». Вот так нас три черта бешеных и подружились…
Деловой разговор не налаживался. Раз смутившись от неуместного появления пива, ребята никак не могли войти в серьезный тон, напускали на себя удальство, балагурство, натужно острили и все топтались возле смешных, анекдотических житейских происшествий, какие с ними случались. К тому же у них, видно, балагурство стало обычной манерой разговора меж собой, и каждый из них стеснялся друг перед другом переходить на разговор без шуток и острот.
Они были мне очень милы. Но следовало круто изменить предмет разговора и показать им свою солидность. Я по опыту знаю, что если со своими однолетками, молодыми рабочими, чересчур войдешь в балагурство при первом знакомстве, то рождается такого сорта панибратство, которое дальше будет мешать и делу, и дружбе.
С каждым в отдельности мы обсудили, какие кому надо предпринять на своем предприятии организационные шаги, чтоб заложить основу для постоянной связи и для вовлечения новых людей. По всем трем фабрикам предвидеть возможность организовать для начала небольшие пропагандистские кружки. А сверх того решено было составить для них один общий систематизированный план самостоятельного чтения и занятий с пропагандистом. Я намечал им в руководители по самостоятельному чтению Соню, — она почти исчерпывающе знала популярную марксистскую литературу.