- Тогда извините. Все равно не понимаю зачем все это.
- Просто так. Деньги в полку положи и вообще не свети ими, лучше под матрас убери, в общем сама разберешься. Все, поправляйся.
- Спасибо, я за вас помолюсь. А как вас зовут?
- За себя помолись, тебе нужнее.
- Нет, я за вас, ну скажите, пожалуйста.
- Миша.
- Спасибо за все, Михаил. До свидания.
Да нет, тут уж ни до какого свидания, прощай и точка, херней какой-то занимаюсь, иначе не назвать. Ничего не говорю, молча разворачиваюсь и выхожу из палаты. Странная все-таки девчонка, может ее головой приложили, хрен разберешь. Хотя она и на лестнице у банка была уже с приветом. Сажусь в машину и отправляюсь к родителям. Хватит с меня всей это ерунды, пора бы и нормально отдохнуть.
***
- Что-то плохо клюет.
- И не говори, - закуривая очередную сигарету, соглашаюсь с отцом. - Может ну его и домой?
- И придем без единой рыбешки? Нет, так позориться перед матерью мы не будем. Я рыбак со стажем, это даже неприлично.
- Давай съездим в город и купим рыбы, выдадим за наш улов.
- Ты за кого меня принимаешь? - наигранно возмущается отец. - Она же замороженная, не прокатит.
- А мы найдем незамороженную.
- Думаешь поверит?
- Ну давай попробуем, я уже всю задницу отморозил, терять все равно нечего.
- Давай.
Садимся в машину и отправляемся в город. Обошли кучу магазинов и везде только замороженная рыба, наконец в самом последнем нашлось то, что было необходимо. Купили немного, дабы не вызывать лишних подозрений. И смех, и грех. Стоим на кассе и вдруг взгляд падает на гигиеническую помаду. Сразу вспомнились эти потрескавшиеся губы, и рука сама собой потянулась схватить эту штуку.
- Триста двадцать рублей, - недовольным голосом произносит кассирша.
- И вот это, - кладу помаду. Отец странно на меня косится, но ничего не говорит.
Садимся в машину и отправляемся домой. После того, как мы привезли «свой улов», тут же сажусь в машину. Я уже не ищу оправдания своим поступкам. Оставил родителей вдвоем, а сам поехал в больницу.
Стою на пороге палаты и перевожу дыхание. Открываю дверь и вхожу внутрь. Трудно сказать, что я ожидал увидеть, но точно не сидящую на кровати девчонку, с наслаждением поедающую колбасу.
- Здрасте, - проговаривает девчонка.
- Привет. Как дела?
- Колбаса у вас очень вкусная, просто пальчики оближешь.
- Я понял, ты никогда не отвечаешь на поставленный вопрос, - беру стул, ставлю около кровати и сажусь на него.
- Я просто была увлечена колбасой. А дела хорошо. За три дня почти выздоровела. Деньги не украли, живот почти не болит, а с вашими пакетами жизнь заиграла новыми красками. Вообще чревоугодие- это грех, но есть почему-то очень хочется, никогда так не ела. Спасибо за праздник живота.
- Пожалуйста, тебе полезно жирка накопить, больно худая.
Сидит в какой-то убогой, по всей видимости, больничной сорочке, и болтает ногами. Ах ну да, и колбасу продолжает наяривать. Дите-дитем, только вот сложно не заметить, даже в такой убогой сорочке, грудь. Откуда она вообще взялась у такой худющей девчонки-остается загадкой.
- А вы зачем приехали? - сдается мне потому что дебил. Достаю помаду и протягиваю девчонке.
- Держи, Оля, - проглатывает колбасу и берет помаду.
- Неожиданно, - не то слово.
- Не сочти за дурь, просто губы у тебя жуть какие сухие. На морозе, наверное, обветрила.
- Наверное. Спасибо.
- Пожалуйста. Ладно, выздоравливай, - встаю и не оборачиваясь выхожу из палаты. Все, это точно наша последняя встреча. ***
Видимо, мужик подумал, мужик сказал и мужик сделал- это точно разные мужики, иначе не стоял бы я снова около больницы и не курил бы сигарету. Два дня прошло, а я приперся снова, зачем непонятно, уже разучился давать оценку своих поступков. Но еще более непонятным стало то, что в палате никого не оказалось. Выписалась. Точнее просто ушла, как сказал врач. Вот так просто свинтила, отлежав всего неделю. Не знаю, что я чувствую по этому поводу, наверное, что-то сродни разочарованию. Выбрасываю сигарету в снег, сажусь в машину и отправляюсь к родителям.
Не заезжаю во двор, чувствую, что на сегодня это не последняя моя поездка. Захожу в дом, мама вовсю готовит ужин, отец же похрапывает в гостиной.
- Миш, ты где был?