— Напомнить вам, как вы назвали меня своей дочерью, а вашего папу назвали дедушкой? — снова захлопала глазами Долл хитро улыбаясь. — Он тогда очень смутился и предпочёл ретироваться. Или как вы просили своего брата Егора, вскипятить своей дочери молока? Или как вы попросили у вашей сестры Саши её полотенце, потому, что ваша дочь описалась?
С каждым словом Анна краснела всё больше и больше — это очевидно было правдой. Из красного она стала пунцовой, а я сидел и пытался себе представить Анну, которая не просто играет с куклой, а ещё и называет Петра Берг-Дичевского дедушкой… Это было что-то из области фантастики.
— Прекрати! — прервала её пунцовая от смущения и стыда Анна. — Хватит! Как так случилось, что ты оказалась здесь, да ещё в таком виде?
— Ну, всё просто госпожа Анна, — Долл задумчиво подняла глаза к потолку и задумчиво взяла себя ладонью за подбородок. — Вы знаете как здесь зарождаются самые разные существа? Из эмоций, которые попадают сюда вместе с людьми. А поскольку эмоции почти всегда жуткие, злобные и страшные то из такого скопления коллективного бессознательного появляются злые духи, а из них потом не менее жуткие существа, которые к тому же склонны к самовоспроизводству… А вы были очень хорошим ребёнком…
При этих словах Анна снова покраснела.
— Поэтому ваша кукла оказалась запитана самыми искренними и добрыми детскими эмоциями — добротой, сочувствием, наивностью, великодушием, прощением и другими. Детские эмоции — самые искренние. Просто сгусток положительных эмоций. И примерно двадцать лет назад кто-то в другой стране, кажется в Корее, открыл Изнанку и забросил туда людей. Это не прошло без последствий, и маленькая брешь на секунду открылась рядом со мной, вашей куклой, за тысячи километров от того места, куда отправили людей, и этого хватило, чтобы затянуть меня
— Поскольку я была напитана вашей любовью и добротой я не стала злым духом, апоскольку у меня уже было тело, я смогла стать сразу живым существом. Так у меня появилось и тело, и сознание, и за годы проведённые в Изнанке, я стала такой, какой вы меня видите.
После её рассказа повисло молчание. Каждый из нас переваривал этот небольшой рассказ. Примерно двадцать лет назад дядя Сона отправил в Изнанку отца Сона и его сторонников. Даты примерно совпадают. Повезло однако, что у Анны были такие чистые и добрые эмоции, которые породили эту… фарфоровую девушку, а не ещё одного Чёртового Петуха. Если конечно эта самая фарфоровая девушка говорит правду, а не является каким-нибудь телепатом.
— Я так скучала по вам госпожа Анна, — снова посмотрела на неё Долл, и по вашему брату с сестрой. — Одной здесь очень тоскливо, и грустно, а люди предпочитают обходить меня стороной, когда видят мою кожу.
— Почему ты зовешь меня госпожой? — наконец спросила Анна. — И всех остальных?
— Ну как же госпожа Анна, — всплеснула руками Долл. — Вы сами учили меня, что воспитанные девушки должны говорить именно так. К тому же никто почти никогда не говорит мне своих имён, поэтому я зову так всех.
Анна промолчала — похоже в детстве она и правда говорила что-то подобное.
— Или вы хотите, чтобы я звала вас мамой? — захлопала глазами Долл. — Это будет просто замечательно.
Женя не выдержала и прыснула, даже Наталья и я не смогли сдержать улыбок.
— Нет! — рывком поднялась Анна. — Ни в коем случае. Так… Я выйду на пару минут.
— Но госпожа, там может быть опасно! — всплеснула руками Долл.
Анна молча подошла к двери проигнорировав её слова. Засовы она открыла за несколько секунд, после чего вышла, хлопнув за собой дверью.
— Ну вот, — грустно посмотрела на нас Долл. — Как вы думаете, госпожа Анна сильно обиделась?
— Не думаю, что сильно, и не думаю, что обиделась, — ответила ей Наталья. — Но знаешь, тебе лучше будет некоторое время молчать при ней.
— Пойду схожу за ней, — сказал я подымаясь.
Анна нашлась сразу за дверью. Она стояла прислонившись к стене глядя в даль. Я кашлянул. Анна встрепенулась, а потом увидела меня и рассеянно кивнула.
— Как ты думаешь, ей можно верить? — спросил я. — Она может быть каким-нибудь телепатом? Может быть просто покопалась в твоей памяти и вытащила нужные знания?
— Не знаю, — задумалась Анна. — Защищаться от ментала я умею довольно хорошо, иничего не почувствовала. Да и почему я, а не кто-то другой? Да и было проще покопаться в мозгах у Женьки, когда она появилась здесь без сил. В крайнем случае можно было забраться в её память, пока она спит… Так что, не знаю…