— Не хочешь догнать сестру? — спросил я Егора.
— Они ещё с отцом не наговорились, — он снова оперся на трость. — Мне это ещё предстоит.
— Я требую сатисфакции, — распрямиться Степан.
Как ожидаемо — мало того, что мечты не сбылись, так ещё чуть не прибил отчим, потом дал от ворот поворот, мать и сестра посмотрели как на умалишенного. И все при свидетелях. Среди которых мать и сестра, которые не поддержали его глупости. Логично, что он захотел мести человеку который по его мнению не опасен.
— Ммм? — повернулся к нему Егор. — Здесь ты сам виноват.
— Не с тобой, — сдержался Степан и показал на меня. — С ним.
Егор рассеянно посмотрел на меня. А почему бы и нет? Никогда не любил лицемеров, а тот же Егор мне жизнь спас, когда вытащил с Изнанки.
— Не слушайте его! — впервые за все время заговорила со мной Вероника. — Он сейчас ляпнул это с дуру и не подумав.
— Замолчи Вера! — оборвал её брат. — Я все хорошо обдумал и от своих слов не отказываюсь!
— Константин! — повернулась ко мне Вероника.
Секунду я колебался, а потом ответил:
— А почему нет? Всем нужно умнеть.
— Сегодня вечером, восемь часов, — сказал Степан выходя и при этом хлопнул дверью.
Две девушки посмотрели на нас — одна недоуменно, а вторая растерянно.
— Давай и мы пойдём, — потянул меня к выходу Егор.
Я молча кивнул выходя.
— Только этого ещё не хватало, — устало прокомментировал ситуацию Егор потирая лоб. Ну ты понял. И ещё… Теперь нужно будет поговорить о серьезном…
— Слушаю тебя, — повернулся я к Егору.
— Дело обстоит так — уже завтра к нам явятся дознаватель. Сам понимаешь открытие перехода неизвестно куда и похищение людей очень серьезный повод задуматься о безопасности граждан. Допрашивать будут очень и очень обстоятельно начиная с того самого момента, когда ты родился. Сразу говорю — отвечай все как есть.
— Даже про то, что я Допельгангер меняющий лица?
— Про это в первую очередь.
Я коротко выругался — когда за дело берутся такие граждане, врать нельзя. Совсем. Это или Растрелл, или пожизненное заключение без права досрочного освобождения и амнистии. Ппц…
— Согласен, — кивнул Егор. — Не думаю, что будет что будет что-то страшное, но тебя и меня отметят как одаренных, ну может выпишут штраф за несвоевременное предоставление данных. Такой же, как переход дороги в неположенном месте.
Я замолчал переваривая услышанное.
— Э, кхм… — раздалось сзади.
Мы синхронно обернулись и увидели Сашу.
— Кто из вас настоящий Егор? — сурово посмотрела на нас девушка.
Глава 22. Раскрытие тайн
Под этим взглядом мы стушевались и переглянулись. Умение держать покер фейс не было нашей сильной чертой, потому, что Саша тут же выдала:
— Ага! Значит Вере не показалось!
— Может быть стоило вызвать на дуэль её, а не брата? — вяло поинтересовался я.
— Она казалась мне несколько умнее, — задумчиво кивнул мне Егор.
— Так! Прекратите! Оба! — рявкнула Саша. — Объясните мне, что происходит?!
— Саша, — в унисон сказали мы. — Что тебе сказала Вероника?
От такой синхронности у неё даже веко задергалось.
— Она сказала, что при последнем визите, когда Егор ворвался и раскидал охранников, то двигался так, как обычно двигается Константин, но была не уверена в этом, потом, когда ты схватил её брата — то она узнала эту импульсивность и эту ярость.
— Упс, — только и сказал я.
— Некоторые женщины слишком наблюдательны, — в тон мне кивнул Егор.
— Кто из вас мой брат?
— Он, — показал я на Егора.
— Я, — кивнул тот.
— Так, — протянула Саша. — Однако у меня возникает стойкое ощущение, что последнее время я общалась с Костей.
— Хм, Саша, тебе лучше обо всём узнать у отца, — дипломатично ответил Егор.
— Или у Анны, — поддержал я.
Саша помолчала немного сердито пыхтя и развернувшись двинулась прочь.
— Теперь ко всему ещё и Саша добавилась, — вздохнул Егор. — Пойдём от греха подальше.
После этого мы постарались тихо и мирно покинуть место происшествия.
Блин, сколько всего навалилось — разбирательство со СБ, провал с Петром Игнатьевичем, дуэль со Степой, и теперь ещё Саша со своими подозрениями. Кошмар. Хотя не страшнее той же мрачной Изнанки.
— Егор, — начал я. — Ты ведь не один год разрабатывал эти печати, и явно не один год вел свои изучения. Почему сказал об этом только сейчас?