За последнее время население Ольхона сильно сократилось.
В общей сложности прошёл я километров десять, пытаясь поймать редкие проезжающие машины, пока наконец не уехал на УАЗике с семейной четой, хозяевами одного из магазинов в Хужире. Александр гнал по ухабистой и извилистой дороге, словно это была автомагистраль. Мы опаздывали на паром, я же сидел на ящиках с пустыми бутылками (здесь владельцев магазинов обязывают сдавать пустые бутылки, видимо, чтобы не нарушать экологию острова), держался за всё что можно, на поворотах взглядом измерял глубину обрывов и пытался разговаривать спокойным голосом.
Жить на острове Ольхон непросто: во-первых, здесь кроме Маломорского рыбоперерабатывающего завода, да нескольких магазинов, работать практически негде. Кроме того, на острове нет электричества. Некоторые жители по частной инициативе ставят для себя дизельные электростанции, но на всех этого не хватает. Для связи с материком летом служит один паром, причём в августе, когда вода в Малом море прогревается до купальной температуры и сюда устремляется основной поток туристов, в очереди из машин можно стоять по два-три дня. Примерно в январе Байкал замерзает, и жители ездят на Большую землю прямо по льду вплоть до апреля, а с апреля по декабрь вновь начинает ходить паром.
Кстати, в последнее время он стал ездить не по расписанию, а по мере заполнения машинами, поэтому приехали мы, когда паром только собирался отчалить от материка. Чтобы время ожидания не пропало даром, я пошел вдоль берега по прибрежным скалам – исследовать флору и фауну. Вода здесь мутновата – дно песчаное, не глубоко, да и паром сильно всё баламутит. В глубине болтаются большие зеленые водоросли, живности не видно. Зато, когда я уже собрался возвращаться обратно, заметил под одним из камней интересную зеленую змеюку – она почти полностью спряталась под воду, чем очень напоминала маленькую анаконду. Пока оставалось еще немного времени, залез на близстоящую сопку и был несколько ошарашен – весь гребень оказался застроенным небольшими, не больше человеческого роста башенками из камней. Чем-то это место напоминало кладбище, чем-то место древнего культа, стало даже несколько жутковато. Как мне сказала Геля, жена Александра, эти башенки, скорее всего, делают туристы в память о своем пребывании на Ольхоне. Но подходил паром, поэтому я быстро спустился и мы, переправившись на землю, продолжили свой путь.
После переправы иногда проезжали мимо затопленных пастбищ и полей, разлившихся речек, столбов электропередач, стоящих в воде – тот дождь, под который я попал на подъезде к Иркутску, был первым в череде дождей, орошавших Иркутскую область тем летом. Кроме того, эта зима была очень снежной, поэтому в горах еще не растаял весь лед. Это в совокупности и привело к наводнениям и объявлению Чрезвычайной ситуации в области. Местами затопило дорогу, поэтому мы ехали по воде наугад, стараясь не застрять, иногда провожая взглядом иномарки, вежливо стоявшие на берегах проток.
В Еланцах, где я расстался с Александром и Гелей, обменявшись адресами на случай, если вдруг мне или моим знакомым понадобится гостиница на Ольхоне, зашёл в магазин и купил бутылку молока. Пока дошел до выезда, озадачил своим видом не одного местного жителя.
Машин очень мало, в основном локальные, зато невдалеке бегает симпатичный щенок, облезлый, похожий чем-то на медвежонка, и очень голодный. Нашел у обочины какую-то посудину, налил ему молока, и оно в считанные секунды исчезло в его желудке.
Как бы ни был ты несчастен, всегда есть существа несчастнее тебя.
Потом ко мне подошёл пьяный бурят и предложил подбросить до Петрово, что в пяти километрах, якобы я оттуда быстрее уеду. Ладно, уговорил. Едем на мотоцикле с каким-то его случайным знакомым, он все время приглашает в гости, обещая зарезать барана, рыбалку и райские условия обитания. Я же вежливо, но уверенно объясняю, что мне сегодня нужно в Иркутск и ни в какие гости я не собираюсь. До-о-олго он упрашивал, мы уже доехали до Петрово, его знакомый поехал к семье, я уже стопил дальше машины, а он все рассказывал, приводил доводы. Неплохой человек, гостеприимный, но уж очень настойчивый, я уже даже уставать начал. А потом он поймал каких-то знакомых и умчался в своё село, я же остался на трассе, весьма довольный. Иногда не только встречи, но и расставания доставляют радость.